Тут он, сняв с пояса, протянул мне кожаный мешочек. Судя по выступающим контурам, внутри были кругляшки монет.
– Этого хватит на то, чтобы вы с дочерью покинули столицу. И еще мой вам совет – смените имя и постарайтесь как можно скорее забыть о прежней жизни. Куда бы вы ни поехали, никому не говорите, кем был ваш муж.
И я протянула руку, чтобы взять то, что он мне давал.
Пусть внутри меня подняла голову гордость, попытавшаяся было заявить, что мне не нужна милостыня, но я ее заткнула. Сказала себе, что у меня есть дочь и я беру эти деньги ради Анаис.
Они не позволят нам умереть с голода, пока я не разберусь, что именно со мной произошло, и не решу, что нам делать дальше.
До боли сжав мешочек в ладони, я поблагодарила Эдварда Блейза за его доброту.
Но пусть я пальцами чувствовала острые ребра монет, часть меня все еще отказывалась верить в происходящее. Продолжала твердить, что я вот-вот приду в себя. Очнусь в палате, и надо мной склонится заботливый доктор, который объяснит, что я слишком долго спала. Да-да, под воздействием сильных медикаментов, поэтому и сны слишком уж реалистичные.
Или же окажется, что меня опоили.
Вернее, напоили коллеги, вчера праздновавшие чей-то день рождения. Но я сбежала, сказав им, что у меня дел невпроворот, хотя из дел была только работа завтра утром. Правда, из вежливости все-таки пригубила шампанского. Самую малость – даже глотка не сделала, так как мне нужно было садиться за руль.
Но и этого почему-то хватило, чтобы я до сих пор страдала от галлюцинаций!
Но память упрямо продолжала твердить, что никакая я не Марьяна Воронова, а Лорейн Дюваль. Моего мужа убили на моих глазах, когда в наш особняк ворвались гвардейцы Клинков.
Клинки – потому что на знамени короля Хуго Игнеза был изображен орел, сжимавший в лапе меч, а на штандартах его троюродного брата Дамиана, пытавшегося захватить власть в Арвейне, тоже был орел, но уже с лилией.
И еще – пока я закрывала собой дочь, умоляя нас пощадить, маги сперва убили Флорена, а потом начали убивать меня. Сыпали проклятиями и говорили, что мы должны сдохнуть – проклятые Лилии!..
Но, выходило, не убили, раз уж я до сих пор жива.
И все потому, что Флорен и его соратники проиграли, хотя вначале у них шло как по маслу. Дамиану удалось захватить власть в Арвейне и удерживать ее целых три месяца, так как он объявил своего троюродного брата Хуго, отправившегося в поход за Стену, погибшим.
К тому же многие придворные перешли на сторону Дамиана – всем порядком надоели бесконечные войны, которые вел король Хуго. Но через три месяца Лилий предали те, кому они хорошо заплатили. Наемники из Истгарда, в чьей верности нисколько не сомневались.
Вдобавок в войсках Лилий начался раскол, потому что прошел слух, что король Хуго все-таки вернулся из-за Стены, хотя все его уже похоронили.
Вернее, пытались похоронить – оказалось, Дамиан несколько раз подсылал к нему убийц. Последний