Я не двинулась с места, но мой рот изогнулся в какой-то новой улыбке, не такой, как раньше. Можно ли узнать кого-то по голосу, если раньше ни разу его не слышал? До этого момента я бы поспорила. Теперь я точно знала.
Он все-таки не ушел.
Теобо с улыбкой наклонил голову. Его пренебрежительное отношение к этой провокации показывало, что он не привык к настоящей конкуренции. Среди простых, часто нищих людей здесь, в долине, его семья была самой состоятельной. Любой другой, кроме Теобо, уже воспользовался бы возможностью как следует подраться.
– Ты в любом случае ведешь себя как идиот, – ответил он моему незнакомцу. – Ты не здешний.
– Уж конечно, не здешний.
– Тогда я тебе объясню, как тут все устроено. Принеси Лэйре напиток, предложи его ей, и, если она его примет, можешь с ней потанцевать. Но не выделывайся и не удивляйся, если она тебя отвергнет. Потому что я-то не собираюсь вести себя как идиот.
Конечно, он не рассказал ему, что выбор напитка – символа желаний, которые мы загадываем с наступлением лета – имел решающее значение, и, ошибившись, было ужасно легко выставить себя на посмешище. Но на его месте и я бы не стала этого делать. Я бы уговорила этого таинственного незнакомца подождать, чтобы не быть невежливой по отношению к Теобо, но его дальнейшее поведение оказалось для меня неожиданностью. Незнакомец забрал бокал у меня из рук, опустошил его одним глотком и вернул Теобо. Из-за такого уж точно началась бы потасовка, если бы Теобо не обладал необычной для семнадцатилетнего парня рассудительностью. Он смерил чужака взглядом и ограничился тем, что сжал свободную руку в кулак и прорычал:
– Что ты о себе воображаешь?
По сути, это был справедливый вопрос, за которым следовал еще один: как я могла с этим согласиться?
Но самое позднее в следующее мгновение, когда я повернулась к незнакомцу, наши взгляды встретились и продолжили танец, словно и не прекращали его, и я, тоскующая шестнадцатилетняя девушка, потерялась в этом желании, и все договоренности и правила, которым я так тщательно следовала, развеялись по ветру – туда им и дорога. Взяв чужака за руку, я позволила ему подтянуть меня к себе и даже сделала еще шаг ближе. Казалось, будто магия тонкой пленкой окружала его тело. Она растекалась по моей коже, расходилась по сосудам, пронизывала мое тело потоком энергии, а затем превращалась в животе словно во что-то тяжелое и легкое одновременно. Она шептала об опасности.
– Я прождала уже достаточно долго, – сказала я, обращаясь скорее к чужаку, чем к Теобо. – Где ты был?
Он ответил лишь:
– Прости, Лэйра, – и его легкий акцент, благодаря которому мое имя словно становилось теплым и светящимся, прозвучал как обещание, что и в моей жизни есть нечто большее, чем та низина, в которую я изгнана. Что отсюда есть выход – из этой тюрьмы без стен.
– А на самом деле ты танцевать-то умеешь? –