– Герцог пристает к подчиненным? – спросила я, сглотнув.
Столкнуться с сексуальными домогательствами – последнее, чего бы мне хотелось. Уж лучше я тогда пойду резать пальцы вместе с картошкой.
– В том-то и проблема, что к слугам он даже не прикасается. Учитывая этот факт и девичьи надежды, ничего удивительного, что долго здесь никто не задерживается.
Тут из кабинета герцога вылетела разгневанная леди. Я едва успела отскочить от двери.
– Ноги моей здесь не будет! И попробуйте только отправить его величеству жалобу на домогательства!
– Уитмор, войди, – раздался равнодушный голос.
Я последовала за дворецким. Герцог стоял к нам спиной, застегивая рубашку и глядя в окно.
– Вот скажи, Уитмор, ты заболел?
– Никак нет, сэр.
– Тогда поумнел?
– Я никогда не был глупым, сэр.
– Не скажи. В прошлый раз ты пытался стащить даму прямо с меня. И в позапрошлый. Как ты догадался, что в этот раз нужно ретироваться? Думаю, ты заслужил премию.
– Премия мне не помешает. Но удалиться догадался не я, а леди Кристина. Она будет вашей новой горничной.
Глава 3
– Значит, леди Кристин? – Герцог произнес мое имя на свой лад, да еще и ударение умудрился поставить на первый слог.
– При всем уважении, ваша светлость, меня зовут Кристина, ударение падает на второй слог. Разумеется, вы мой работодатель, и если вы предпочтете…
– Я предпочитаю, чтобы красивые девушки падали на меня.
Неужели у него совсем стыда нет? У меня дернулся глаз, а язык пришлось сильно прикусить, чтобы не сказать какую-нибудь колкость. Я вот потешу сейчас свое самолюбие, а где потом работу найду? Тем более что Уитмор сказал прямо: герцог не пристает к прислуге, поэтому мне опасаться нечего.
– Ваша светлость, при всем уважении к вам, – вмешался Уитмор. – Если бы девушки на вас падали, мы бы разорились на лекарях. Врачевать переломы нынче очень дорого.
– Ты назвал меня бедняком, Уитмор?! – патетически воскликнул герцог. – И при ком? При столь великолепной девушке. Кристин, леди Кристин, не слушайте его. Прошу вас, станьте лучшим цветком моей души, отрадой глаз моих!
Я повернулась к дворецкому, но тот ничего не сказал. Да это было и не нужно. Вся его поза выражала вот что: «Простите, мне очень стыдно. Простите, можно я провалюсь на этом месте?»
– Цветок души моей! – Герцог подошел ко мне и, поклонившись, протянул розу.
Интересно, откуда он успел ее вытащить? А, вон слева ваза стоит.
– Ваша душа – самый большой розарий, который мне доводилось встречать. – Я вежливо улыбнулась, выхватила у него из пальцев протянутый бутон и поставила его обратно в вазу с водой. То, что герцог дурак, еще не повод губить цветы. Хотя желание стукнуть его этой розой было почти непреодолимым.
– Я же не виноват, что широта моей души позволяет вмещать в себя такое количество цветов? Будьте уверены, вам понравится в моем саду.
А сейчас мой работодатель коварно улыбнулся. Возможно, я сочла бы это соблазнительным,