Наступила пауза.
– В одном я твердо уверен: она любила человека, которого убила. Она так сильно его любила, что полжизни умерло вместе с ним.
Мистер Фогг умолк и протер свои очки.
– И все же я сам удивляюсь тому, что я вам рассказываю. Я был молодым в то время. Молодым и честолюбивым. Такие вещи потрясают. Все же Кэролайн Крейл – в этом я убежден – была слишком приметной женщиной. Я никогда ее не забуду. Никогда!
Глава 3
Молодой адвокат
Джордж Мейхью оказался настороженным и не очень общительным человеком.
Он, понятное дело, помнил об этом процессе, но не совсем отчетливо. Им занимался его отец, а ему в то время было только девятнадцать лет.
Эта история с Крейлом, знаменитым художником, картины которого ценятся довольно высоко и на самом деле очень талантливы – две из них были в галерее Тэйт, – тогда гремела. Но, пусть извинит мсье Пуаро, он не совсем четко представляет себе, что его интересует. Дочь? Вот как! Она в Канаде? Удивительно, он всегда думал, что она в Новой Зеландии.
Джордж Мейхью немного смягчился.
Страшное событие в жизни девушки. Он ей симпатизирует. Было бы значительно лучше, если бы она никогда не узнала правды. И какая надобность говорить об этом сейчас? Она хочет знать? Да, но что именно можно знать? Есть, конечно, отчет о процессе. Он лично полагает, что не было сомнений насчет виновности миссис Крейл. Конечно, кое-что ее оправдывало. Художники – люди, с которыми не так-то легко жить. Подождите, подождите, гм… Кажется, леди Диттишем была той молодой женщиной, которая замешана в деле.
Пуаро ответил, что именно так.
– Газеты еще иногда вспоминают об этом деле, – прибавил Мейхью. – Потому что эта дама частенько фигурировала в бракоразводных процессах. Теперь, как вам, видимо, известно, она очень богата. До Диттишема была замужем за этим исследователем… И она личность, которая почти все время в той или иной мере находится в центре общего внимания. Она – тип женщины, которой нравится известность.
– И возможно, известные люди, – подсказал Пуаро.
Эта мысль понравилась Джорджу Мейхью.
– Да, конечно, возможно, и так. Вполне возможно.
Пуаро спросил:
– Ваша