Старик наклонил голову с ястребиным же носом, разглядывая лесовичку серебристыми глазами. Спросил недоверчиво:
– Ты меня видишь?
– А чего ж не видеть, коли глаза есть? – Мира с охотой выпрямилась от упрямой клумбы: ох, когда-нибудь кончится ее терпение, всё сплошь перекопает!
– И откуда ж ты такая глазастая?
– Из Пущи. – Оглянувшись, девушка махнула рукой на останки древней скамьи. Подождала, пока старик сядет, и присела рядом. – Уф, умаялась!
– А чего ж тогда время и силы тратишь? Все равно никто сюда не ходит, пусть все зарастает.
– Как же никто? Вот ты, например, пришел, дедушка. Потом заглянешь сюда, а тут все цветет и зеленеет. Сядешь на скамеечку и помянешь Миру добрым словом!
Собеседник хмыкнул, разглядывая ее с откровенным стариковским любопытством.
– Отдыхаешь тут от людей?
Мира от неловкости поелозила по скамье и признала:
– Ну да. Слишком уж нас тут много сразу заперто, в одном-то месте! Шумно, тесно, трудно! Ученики, похоже, сами оглохли: ни себя, ни других не слышат! Сегодня так, завтра эдак, а послезавтра – ничего такого не говорил никогда и даже не думал!
– Да, со зверями попроще будет, – согласился старик. – Видно, у тебя в твоей Пуще все хорошо получалось, раз теперь в Академии учишься?
– Хвастаться не буду, – хвастливо заявила Мира, – но из молодых я первая!
Собеседник уважительно покачал головой.
– Вон как! Ну раз ты такая талантливая, так и подумай, чему тебя сюда учиться отправили.
– Да уж всю голову сломала! – пожаловалась лесовичка. – Подожду зимы, а там, коль ничему полезному обучать не будут, попрошусь домой обратно…
– Ишь ты, торопыга! – восхитился или укорил старик. – Жизнь, конечно, коротка, но у тебя она не завтра закончится, не спеши, оглядись получше, сообрази, что к чему!
Ни спорить, ни особо умствовать сейчас, в погожий теплый вечер, не хотелось совершенно, поэтому Мира просто кивнула. Двое посидели в дружеском молчании, глядя на растревоженную клумбу: лесовичка представляла, какой та станет в будущем, а старик…
Старик спросил:
– И кто ж в Академии тебя так озадачивает?
Перво-наперво, конечно, сразу вспомнилась прекрасная соседка. Вечно ей неймется, почему-то хочется везде быть в центре внимания! Нежданный собеседник улыбнулся в седые усы. Вольно ему улыбаться, не его же за косу по коридорам таскают!
– Она просто слабенькая, Мира.
– Это Амариллис-то?! – не поверила девушка. Баронесса с ее языкастостью, смелостью, граничащей с наглостью, с ее изворотливостью и энергией?
– Родители и окружающие наверняка внушали, что она должна