– Такая «корректировка приоритетов» на сегодняшний день невозможна.
– Это не соответствует действительности. Президент, так же, как и высшее руководство, вправе скорректировать приоритеты в любой момент. Покрытие всех обязательств по текущим контрактам составляет тридцать две целых три десятых процента от имеющегося бюджета. Таким образом, в свободном доступе находятся восемьсот девяносто семь тысяч евро, которые могут быть перераспределены на иные цели.
Кайзер взглянул на Айзенберга, словно взывая к поддержке.
– Я не стану утверждать ваше инвестиционное предложение, равно как и не стану советовать высшему руководству корректировать приоритеты развития IT-инфраструктуры. Если только главный комиссар Айзенберг не переубедит меня.
Виссманн бросил взгляд на Айзенберга, а затем снова уставился в край стола.
– Хорошо, – сказал он.
Кайзер встал.
– Желаю всем вам успехов!
И с этими словами вышел.
Члены команды, за исключением Виссманна, с любопытством разглядывали Айзенберга.
– Чем займемся? – спросил Клаузен.
– Для начала наведем порядок в офисе, – решил Айзенберг.
Клаузен обратился к Варнхольту:
– Сколько раз я отдавал тебе распоряжение привести в порядок письменный стол, Бен! Беспорядок на столе – внешнее проявление беспорядка в голове!
– Тогда проявлением чего будет пустота на рабочем столе? – парировал Варнхольт.
Клаузен побагровел.
– Господин главный комиссар, не могли бы вы объяснить господину Варнхольту, что так нельзя разговаривать с вышестоящим по званию?
– Ты никогда не был для меня вышестоящим и не будешь, – сказал Варнхольт. – До вчерашнего дня ты исполнял обязанности руководителя группы. Это была наивысшая ступень карьерной лестницы, на которую ты в состоянии забраться – исполнитель, а никак не руководитель.
– Что ты себе позволяешь! У тебя даже нет полицейского образования, не говоря уже о звании!
Айзенберг хотел вмешаться, но его опередила Морани:
– Вы закончили демонстрировать новому шефу вашу профессиональную несостоятельность?
Варнхольт ухмыльнулся.
– Подловила нас, госпожа психологиня! Будем надеяться, что новый шеф не сразу тебя раскусит, отправив на скамейку запасных.
– Хватит! – закричал Клаузен. – Я тебе сейчас как…
– Отставить! – перебил его Айзенберг. – С этого момента у нас – три правила. Во-первых, никаких оскорблений, никаких унижений, никакого сарказма в общении с коллегами. Ничего не имею против шуток, но давайте обращаться друг с другом уважительно. Во-вторых, я не потерплю нарушения служебного устава. В-третьих, с этого момента в офисе царят чистота и порядок.