– Хватит обниматься с трупом. Скоро промывка, всё равно её унесёт.
– Не унесёт, – рявкнул… Вьюго, воспоминания лавиной обрушились на моё сознание. – Я своё не теряю.
– На арену, – раздалось снаружи, – слишком ты активен.
Осторожно сдвинув с себя на пол, Вьюго натянул одеяло мне на голову.
– Что на мясе будет, то моё, – проворчал он странным словно чужим голосом.
– Всё, как всегда, палач, ты становишься жаднее.
– Дохлые тоже чувствуют холод, гурон, мой запас жратвы под одеялом не тронь.
– Да, кому нужна твоя дохлая девка. Зря ты её, мог бы и тёпленькой пользовать.
– Тёпленькие громко орут, – хохотнул мой северянин, – а мертвяки сговорчивее.
– И вкусно пахнут страхом.
– Дерьмом они воняют, – рявкнул Вьюго, – потому как гадят под себя с перепугу.
Гурон противно захохотал, а я не могла поверить, что это речи моего мужчины. В памяти что-то шевельнулось. Будто слышала я уже этот ленивый безэмоциональный голос. Только вот где?
Лязгнула решётка, и мой заступник не спеша покинул камеру.
Его не тащили, не волокли.
Нет, он шёл сам.
Спокойный, равнодушный и очень пугающий.
Войдя на арену, Вьюго лениво прошёлся до середины и замер там.
В коридоре послышался шум.
В помещение буквально втащили несколько трясущихся мужиков. Следом вальяжно вошла делегация гурон.
Собирались зрители.
Пленников запихали по маленьким клеткам, как и меня совсем недавно.
Наблюдая за происходящим, я заметила, как местные ползком подтягиваются к решёткам своих камер, чтобы посмотреть бой. Это как-то задело. Неужто не насмотрелись ещё.
Вьюго абсолютно спокойный стоял на арене и не сводил взгляд с усевшегося на каменный трон вождя.
– Северянин, – обратился к нему хозяин подземелий, – порадуй уж меня.
Вьюго даже вида не подал, что внял просьбе. Как стоял равнодушным столбом, так и продолжал делать вид, что ему всё вон до той плесени на стене.
– Кого ему в соперники, вождь?
Упавший на колени размалёванный жрец подполз к своему владыке и, произнеся эту фразу, со всего размаху, кажется, припечатался лбом об пол.
Разукрашенный чёрными узорами по всему телу гурон зорко осмотрел камеры и остановил свой взгляд на мне. И хоть я и была укрыта одеялом, а создавалось впечатление, что он видит мои глаза. Словно в душу заглядывает. Меня передёрнуло от страха.
– Женщину, – вождь плотоядно растянул губы в улыбке. Мне очень хорошо было видно его лицо.
– Какую, мой повелитель? – голос жреца предательски дрожал.
Я так и вовсе дышать перестала. Почему-то решила, что на арену потащат меня. Вот сейчас он откроет рот, и придут за мной.
– Какую ты хочешь, северянин? – вождь явно веселился.
– Я сыт, – Вьюго лениво прошёлся взглядом по камерам, где спешно забились по углам малочисленные женщины, больше напоминающие покойников.
– Может,