– Верю, – даже как-то снисходительно проворчал он, – тогда ваши предположения. Здесь слишком много дорог, чтобы я рыскал по всему княжеству. Да и не хочу я, лень мне.
– Ваши проблемы – не моя беда, – огрызнулась я.
– Не дерзи мне, женщина, иначе я вырву тебе ноги, – рыкнул он.
– Больно мне не будет, не переживайте, – вырвалось у меня прежде, чем я прикусила язык.
На моё плечо опустилась сухая старческая рука. Няня!
Вздрогнув от этого прикосновения, опустила взгляд на пол и прикусила губу. Я вела себя неправильно и только что осознала это. Я нарывалась на гнев северянина.
– Как интересно, – заинтересованного произнёс гер. – Ну, а ты, старуха, может, расскажешь мне, где искать вашего правителя?
Прикрыв глаза, я не посмела запретить отвечать ия Лунсии. Молчание может слишком дорого стоить.
– Князь Хумъяр отличался излишней подозрительностью, поэтому по дому не ходило разговоров о том, когда и куда он собирается отбыть, – вежливо с долей почтения произнесла она.
– Хорошо, тогда я спрошу по-другому. Когда отбыл ваш князь?
В комнате повисло молчание. Это был плохой вопрос. С момента отъезда Хумъяра и часа ещё не прошло. Да, они наверняка уже где-нибудь на второстепенной дороге, но уехать далеко точно не успели.
– Я задал вопрос, мне по плохому развязать ваши языки? – устало проворчал мужчина.
Никто не произнёс ни звука. Слуги любили Моялу, и никто не хотел становиться ее палачом.
– Так верны князю? – у северянина даже бровь приподнялась, столько иронии во взгляде.
– Не князю, гер, – тихо выдохнула няня, – с ним отбыла вдова Руско, ия Мояла.
Гер Каил прищурился и склонил голову набок.
– То есть законную супругу он бросил мне, как кость, а любовницу прихватил. Ну и нравы же у вас.
Наверное, именно эта его фраза окончательно меня раздавила. Я действительно была брошена здесь, как кость захватчикам: чтобы убили меня и успокоились. Такой мерзко никчёмной я себя никогда не чувствовала.
Мною даже враги побрезговали.
– Княжна, – рыкнул гер, но я лишь качнула головой. – Когда отбыл ваш супруг?
– Я не скажу. Убивайте меня, не трогайте мачеху.
В комнате после моих слов стало снова тихо. Гер прошёлся до центра комнаты, а потом присел на корточки и поманил к себе Вояту. Девочка неуверенно помялась, но пошла к мужчине.
– Скажи-ка мне, – северянин ухватил ребёнка за подбородок и заставил смотреть себе в глаза, – а когда князь уехал?
Воята растерянно моргнула и попыталась отвернуться, но гер не дал.
– Отвечай, – строго приказал он.
– Утром, – промямлила малышка.
Мужчина резко скривился, словно съел что-то несвежее.
– А ты знаешь, что за враньё язык отрезают даже таким маленьким девочкам, как ты. Не хочешь говорить правду – молчи, но врать взрослым некрасиво.
Воята дрогнула