Но Кэтлин беспокоило, что станет со слугами и арендаторами. Жаль, что со смертью Тео его род и наследие, по сути, прекратили существование.
В таком меланхолическом настроении она стала одеваться. Клара помогла ей надеть многочисленные нижние юбки и корсет, прикрепить маленький турнюр. За этим последовало облегающее платье из черного крепа со складками в несколько ярусов на спине, переходящим в небольшой шлейф. Спереди платье застегивалось на пуговицы, длинные рукава плотно облегали запястья и заканчивались съемными манжетами из белого льна. Кэтлин подумывала надеть вуаль, но отбросила эту мысль, решив, что они с Девоном уже вышли за рамки подобных формальностей.
Пока заплетала хозяйке волосы в косы и укладывала в узел на затылке, закалывая шпильками, Клара осторожно спросила:
– Миледи, его светлость не говорил, как планирует поступить с прислугой? Мы все волнуемся за свое положение.
– Пока нет, – со вздохом ответила Кэтлин, мысленно переживая из-за собственной беспомощности. – Но за свое место можешь не волноваться: ты останешься при мне.
– Спасибо, миледи.
Ее слова, казалось, немного успокоили камеристку, но Кэтлин понимала, насколько противоречивы ее чувства. Клара занимала высокое положение в иерархии слуг в большом поместье, и служить в крошечном коттедже или арендованных комнатах было бы для нее шагом вниз.
– Я сделаю все, что смогу, чтобы повлиять на решение лорда Тренира в отношении слуг, – заверила Кэтлин. – Но боюсь, у меня нет над ним власти.
Они обменялись грустными улыбками, и Клара вышла из комнаты, а хозяйка направилась в библиотеку. Кэтлин чувствовала, что по мере приближения к цели, сердце ее начитает ускорять свой бег. Прежде чем переступить порог, она расправила плечи и несколько раз глубоко вздохнула. Девон, казалось, рассматривал книги. Заметив три тома, упавших набок, он дотянулся до них и поправил.
– Милорд, – тихо произнесла Кэтлин.
Девон обернулся и сразу же наткнулся на ее явно изучающий взгляд. В темном костюме модного, более свободного покроя: сюртук, жилет и брюки – он был весьма привлекателен, хотя даже такая, почти домашняя одежда нисколько не смягчала очертания его тела. Сама того не желая, Кэтлин на мгновение вспомнила ощущение от его рук, обнимавших ее, его крепкой груди под ее щекой, и лицо ее залила краска.
Девон поклонился,