…На удивление, повезло – пятьдесят восьмой пришёл, в нём даже место нашлось, и пробок по дороге не было, полчаса – и Лизавета на работе. Здравствуйте, смотрители, здравствуйте, сотрудники приютившегося в здании филиала, здравствуй, родной отдел фондов.
Без кофе вообще какой день? Правильно, никакой. Лизавета уже выпила чашку дома, теперь нужно и здесь, и слава всем высшим силам, что добрые коллеги, пришедшие на работу раньше, уже и кофе сварили, и даже за молоком в соседний дом сбегали. А мармеладки да печеньки ещё со вчера остались. Угу, кому-то худеть надо. Угу, завтра начнём.
Работонька ждала, никуда за ночь не делась. Коробка, наполовину заполненная какими-то ржавыми кусочками. Ладно, хоть бумагу написали – что есть что, а то ведь ломай потом голову, где фрагмент днища самолёта, а где кусок 45-миллиметровой гильзы. Сотрудники военного филиала то и дело ездили куда-нибудь копать, и привозили такую вот добычу.
Ну ладно, за дело. Лизавета быстренько разложила на полу все двадцать пять предметов, записала в книгу поступлений общее количество и название – «Фрагменты оружия и боеприпасов». Далее она завела для каждого карточку в базе данных и занесла туда те минимальные сведения, которые были в сопроводительной записке. Измерила металлической линейкой, стряхнула грязь – где смогла. Осталось сфотографировать ржавые железки, придумать, как зафиксировать на них номера, чтобы от коррозии не отвалились вместе с верхним слоем, потом сложить обратно в коробку, и можно, наконец, помыть руки и уже обедать.
Так-так, а это тут что ещё такое? Лизавета вообще-то привыкла к тому, что подсчёт количества предметов из одной коллекции никогда не давал одинаковых результатов – нормальная фондовская магия. При устном подсчёте и при последующей нумерации маркером общее количество обычно получалось разным, плюс-минус один предмет. Вот и теперь – из-под проржавевшей до дырьев каски выкатилась ещё одна невнятная штука. Вида она была, как и всё остальное в этой кучке, то есть нечто металлическое и ржавое. Лизавета взяла тряпку и попробовала смахнуть то, что поддавалось отчистке – пока ещё это не музейный предмет, можно и посвоевольничать. Вроде бы на шарообразной части предмета были какие-то буквы, их надо рассмотреть и переписать. И, кстати, в списке его не значилось, опять Серёга забыл. Ладно, сейчас она отчистит лишнее и сходит к нему с этой хренью, пусть раскалывается, как это называется и для чего нужно.
Предмет легко отчистился и почти что заблестел. Ну ничего же себе! Более того, он стал нагреваться. И шевелиться, в самом деле шевелиться!
Лизавета взвизгнула и бросила непонятный шарик с висюлькой на пол, то есть попыталась, потому как он всё равно что прилип к её ладоням. Потеряла равновесие и грохнулась на пол.
2. Лизавета приходит в себя
Она разом ощутила свет и услышала звук. И никак не могла сообразить – где она есть и что с ней происходит. Вроде она упала на