При переписи 1763 года при вышеписаном хуторе положено в подушной семигривенный оклад 113 душ. Ис того числа до ныне умре 4, выбыло 12, прибыло 22, народился 1. Итого ныне в наличности состоит 120 душ, со оных оброку ни какого не збираеца, а чинят в хуторских исправлениях случайное вспоможение; пашнею, сенными покосами и протчем довольствуются по вышеписаной речке Большой во владелом Войчковом юрте».
К концу 18 века казачий хутор не слишком богатого приобрел такой вид: в нем имелось помещение для людей. Обычно это был саманный или турлучный дом, у казаков победнее землянка – круглая яма, покрытая жердями, с кровлей из камыша, с очагом для отопления. Помещение для скота. Для волов и лошадей – базы, представляемые собой открытые загородки из плетня с узкими навесами по сторонам для защиты от непогоды. Для овец – хлев, примыкающее к базу закрытое помещение.
Помещение для хранения запаса сена: лопасы – укрепленные к столбам из жердей площадки для сена. Под лопасами ставили телеги и другие хозяйственные принадлежности. С развитием хлебопашества стали появляться водяные мельницы, а возле них хутора.
В связи с тем, что в 18, в начале 19 века казаки годами находились на военной службе, ведение всего хозяйства ложилось на плечи женщин, стариков и детей. Однако они просто физически не могли справиться с пахотой, севом, уборкой урожая и сенокосами. Поэтому казаки были готовы платить наёмным работникам, чем в прочих губерниях Российской империи. Что вызвало выход на Дон тысяч вольных людей и крепостных крестьян. Не смотря на строгий запрет принимать беглых и требование их выдачи владельцам, казаки охотно принимали их у себя. Так как вскоре уход на Дон принял массовый характер, Екатерина 2 указала произвести перепись всех вольных людей и беглых крепостных крестьян. Вольных людей, или как их тогда называли вольных черкас (из за преобладания среди них выходцев из Малороссии) было указано обложить семигривенным окладом,