Положив Йоре (так он называл амулет) на стол, Андрей решил доделать некоторые неточности в чертеже. Он достал наушники из сумки и подключил к телефону. Затем резко вспомнил кое-что. В пару кликов поставил будильник, чтобы тот сработал через два часа. Затем найдя плеер, включил свой любимый плейлист для работы. Огромный набор из разных жанров. Но большую часть занимали песни одной старой группы, и хотя и раньше о них мало кто слышал сейчас про них почти все забыли. Им в свое время пришла отличная идея совместить ранее несовместимые жанры и занять свое нишу испольнителей в Голливуде, даже в их названии фигурировало название их родной долины.
Андрей чертил, анализировал, стирал, затем вновь чертил. Во время работы он думал над всем произошедшим сегодня, приводил итоги. Что ему делать с долгами по домашке? Почему он должен быть школьным неудачником и козлом отпущения, которого Стас и его дурачки будут кошмарить всем в назидание? Какого черта, в конце концов, он должен терпеть свою мерзкую соседку? И почему после всего этого он должен верить в бога если он ничего не делает и только посылает новые испытания? «Разве ему было мало когда он забрал отца?» – думал он. – «Маму? Единственного друга? Когда же ему хватит и он наконец начнет давать?» Эти вопросы не давали покоя юному уму. Но воспоминания о событиях недельной давности прояснили темные мысли. Он вспомнил тот кураж и драйв битвы. То ощущение свободы, и его осенило: «Неужели эта моя вторая жизнь? Неужели она и является подарком всевышнего?» Это заставило его задуматься еще больше. Даже каранадаш в руке остановил свой танец на чертеже, и оказался тупым концом во рту. Андрей не считал подобное честным обменом, но это было уже что то. И даже если этот факт не заставил его окончательно убедиться в вере, то хотя бы заставил над этим задуматься. Вот только параллельно с этим еще одна мысль затесалась ему в голову: «Если даже бог существует и все то, что он делает со мной, да и со всеми нами-не просто так и у всего этого есть какая то цель. Значит ли это что все мы по сути являемся марионетками, безвольными рабами, чьи судьбы заранее предрешены и мы не можем никак повлиять на этот вечный вселенский „кукольный театр“?»
– Судьба… – шепотом, будто взывая к высшим силам, сказал Андрей.
Затем взял Йоре с интересом всматриваясь в него.
– А что есть судьба? Какую роль она играет в жизни? Неужели мы ее игрушки? Неужели вся жизнь это заранее протоптанная дорожка, с которой ни свернуть ни развернуться?
Андрей думал над этим вглядываясь в искры сочащейся энергии.
– А можно ли ее обмануть? Отвлечь, пустить по ложному следу? Убить, в конце концов?
Сознание начало мутнеть, в глазах потемнело,