Но сначала нужно наведаться в гильдию.
***
Люций Баретти и его ученик Рик Гроус отправились в деревушку на юге Лурры. Будучи в этих краях, они имели неосторожность пойти по ложному следу и отправиться в близлежащий лес искать логово оборотня. Это было их ошибкой, так как монстр в это время зверствовал в поселении.
Когда до них донеслись крики, просчет стал очевидным. В деревне их ожидала слишком знакомая картина – паника. Но помимо нее было некое сходство с ужасом, давным-давно пережитым каждым из мастеров.
В такой же деревушке Рик потерял родителей и сестру. Он своими глазами видел их смерть. Видел, как ворвался в домик Люций, в схватке одолевший оборотня. Это была первая встреча Гроуса со своим самым ненавистным врагом и первая встреча с будущим наставником. Но кошмары прошлого никогда не покинут его сознание, не пройдут воспоминания, они всегда будут преследовать его, тревожить разум и терзать душу.
Найти тот дом, в котором вервольф творил свои злодеяния, было не сложно. Распахнутая настежь дверь, висевшая на одной петле, шум, крики, стоны и убегающие подальше люди…
Оказавшись внутри, мастера увидели разодранное тело женщины. Все было залито кровью. В углу, сжавшись и содрогаясь всем телом, сидел мальчишка лет семи. Он был отвернут лицом к стене и пытался вжаться в нее, чтобы спастись от всего происходящего. Понять, в каком состоянии ребенок, в порядке ли, было сложно. В этом маленьком помещении царил настоящий погром. Вся мебель была разбросана и перевернута, отчасти разбита, а посреди всего этого хаоса оборотень пытался растерзать мужчину, отчаянно отбивающегося тяпкой.
Охотники, не мешкая, ринулись в бой. Очень быстро они прижали вервольфа к стене, но тот сдаваться не собирался. Монстр размахивал своими лапами, не подпуская людей. Он находился в заведомо проигрышном положении, ведь справиться с умелыми мастерами было сложно.
Вскоре острие одного из мечей уже вкусило нечеловеческой крови. От полученных ран оборотень становился яростнее и глупее. Двое охотников, не сбавляя натиска, кромсали мохнатую тушу, пока она не упала на пол.
Внутри у Рика кипела кровь, он мог (и жаждал) сражаться еще. Поверженный противник придавал сил и уверенности. Люций же стоял угрюмо и будто через силу заставил себя обернуться.
Мужчина, который только что отбивался тяпкой, стоял на коленях пред безжизненно лежащим маленьким тельцем, на боку которого были видны следы от когтей. Кровь залила всю правую часть рубашонки. Слезы отца лились рекой, рот застыл в беззвучном крике, неспособном вырваться из глотки, скованной спазмом отчаяния и непереносимой боли. Лишь слепая надежда заставляла его бороться за свою жизнь, за жизнь семьи. А теперь, когда ничего этого не стало, хотелось лишь умереть. Оттого горче все это, потому как себя он-то сохранить сумел…
Все это Люций уже видел. Он это пережил.
– Пойдем, – сухим, севшим