Ювенойя. Gambaru

любого говна жди. Ты первая на очереди полюбасу. Ща менты приедут, закуют тебя в цепи. О, Цыца, давай. Слышь, Чаплин? Накати пивчела. Водою горю не поможешь. Лови!

      – Да ты дебил, что ли?!

      – Ой, сорян. Не спецом. Навесиком кидал. Так уж вышло, бро.

      – Забери своё пойло.

      – Ну, как хочешь. Чё, девки, давайте разбираться. Кто подставил кролика Роджера? Хачайка в незнанку уходит.

      – Макарушка, Даная действительно не знает. Она здесь одна была, когда мы пришли.

      – И чё?! Типа к чату она тока со свидетелями может подключиться? Ты, Кошара, может, в школе там кой-чё и вывозишь, но в жизни совсем не шаришь.

      – Кошара? Серьезно? Чё сразу не лошара?!

      – Чаплин, завидуй в подушку. У нас «рабу-рабу». От сердца в душу, если чё. Так же у вас, у косоглазых, говорят? Мы анимэшки с братишками респектуем.

      – Кто-то нормально может объяснить, что случилось? О каком чате вы говорите?

      – Макарушка, сядь. Прекрати, пожалуйста. Даная, у нас есть родительский чат. Не у нас, то есть, а у родителей. Чат родителей всех ребят первого отряда.

      – В чём?

      – «В чём»?!

      – Ну, лайн, телеграмм, вотсап?!

      – А, в вотсапе. В первый день всех, кто детей привозил, Ксюша добавила. И мне, Рита, Кошара нра, между прочим. Коша, особенно. Нежненько так.

      – Аминь, Засуха.

      – А разве твоих не добавили в чат?

      – Меня дедушка привёз, а у него печенька. И я не с первого дня.

      – Правильно! Ты ж на второй день к сончасу приехала. Макарушка, ну, прекрати. Мы ж не одни.