– В таком случае я провожу вас, – безапелляционно заявил мужчина. – Вашу руку.
– А вы умеете быть настойчивым! – я взяла его под локоть.
– Куда деваться, – он снял перчатку и ласковым жестом накрыл мои пальцы.
Слегка шершавая мужская ладонь обжигала теплом.
– Да вы совсем замерзли. Наймем извозчика?
Раз уж не вышло накормить вас впрок… Я спрятала руки в муфту.
– Нет-нет, не стоит. Ускорим шаг.
Адвокат покачал головой, но спорить не стал.
Мы прошли мимо столов с угощением. Бортников брезгливо скривился, глядя на то, как какой-то рабочий черными от въевшегося в кожу металла руками отламывает от большого пирога кусок.
У Михайловского сада шум веселья немного стих. Адвокат непринужденно шутил, я хохотала, где это требовалось. В какой-то момент он замолчал, на меня глядючи. Полагаю, ему просто надоело фонтанировать историями.
– Иван Петрович, удовлетворите моё любопытство, – улыбнулась я.
– С радостью, – Бортников остановился, разворачиваясь ко мне всем корпусом.
– Вы ведь не любите народных гуляний, что же заставило вас прийти на Марсово поле?
– Если я скажу, что мечтал увидеть вас, вы мне поверите? – серьезно спросил мужчина.
– Нет, – улыбнулась я. – Ни капельки.
Я знала эту его манеру – говорить сколь угодно глупые и смешные вещи с абсолютно непроницаемым лицом. Полагаю, в суде ему не раз приходилось пользоваться этим умением.
– Вас не проведешь, – рассмеялся Бортников, – я был у коллеги. Он живет и практикует рядом. Мы обсуждали его последнее дело. Он-то и заставил меня зайти сюда с ним за компанию. Быть ближе к народу, так сказать. И в толпе я вдруг увидел вас.
Вот оно что. Всё понятно и просто. Мир, слава богу, не крутится вокруг одной излишне нервной персоны!
– Из-за меня вы ушли не попрощавшись?
– Не волнуйтесь, – мягко улыбнулся мужчина, – он простит мне мою невежливость. Скорее, он бы не простил, если бы я позволил вам уйти в одиночестве.
Я кивнула, принимая вежливый ответ. Всё как прежде, и Бортников – всё тот же блестящий адвокат, покровительствующий дочери покойного друга. Ничего более. Поднялся ветер, остужал горящие на весеннем солнце щеки и забирал тревоги.
Мы вышли на Невский. Трамвайные рельсы разрезали широкую улицу на две ровные полосы. Конные повозки перевозили пассажиров, редкие машины добавляли еще больше грохота и без того шумному городу. Городовые присматривали за порядком, продавцы газет торговали остатками прессы, и Большой Гостиный Двор был полон покупателей. День неприсутственный, но главная улица города бурлила.
Мы ступали нога в ногу, от Бортникова буквально исходили волны уверенности и спокойствия и … достатка. Эта мысль окончательно меня отрезвила и успокоила.
– Что за дело вы обсуждали? Расскажете? – полюбопытствовала я уже безо всякой скованности.
– Расскажу, – он бросил