Пол закрыл голову руками, прижимаясь спиной к стене. Человеком он был не трусливым, даже смелым, всегда был готов встретить опасность с высоко поднятой головой, но как противостоять стихии, не представлял и потому трепетал пред нею.
Марк, сам прижавшись к стене, тяжело и испуганно дышал. Уже второй раз за короткое время приходилось ему сталкиваться с агрессивно настроенной водной стихией и страх его поэтому был едва ли не больше, чем страх султана.
Его подозрения насчет скорости цунами, увы, оказались оправданы.
Волна нахлынула на обреченный остров сплошной массой, сметая все на своем пути, руша дома, убивая людей, подмывая самый остов бывшей султанской империи.
Грохот моря мешался с треском ломаемого дерева, людскими криками и звоном разбитого стекла. В саду, истерично крича, метались перепуганные птицы, и все обилие звуков смешивалось в такую безумную какофонию, что оба приятеля даже не услышали, как вода подкралась ко дворцу.
Сильный удар в стену, словно толкнувший здание, отдавшийся во внутренней перегородке, отбросил их от укрытия. Зазвенели выбитые стекла, затрещали рамы. Волна ворвалась внутрь покоев, переворачивая мебель, срывая люстру и, подхватив двух людей, потащила их в разные стороны друг от друга.
– По!.. – журналист, захлебываясь, попытался дотянуться до друга, уже не думая о себе, опасаясь за его жизнь, и вдруг ощутил, что вода волочит его вперед.
Их сшибло друг с другом с огромной силой. Друзья, не замечая боли, вцепились друг в друга, не желая вновь быть разлученными, и в следующий миг вдруг очутились возле входных дверей, крепко запертых, к несчастью.
Стихия ударила их о деревянные створки и, выбив, выломав двери, ринулась в коридор.
Пол, успевший в последнюю секунду уцепиться за косяк, другой рукой крепко стиснул правое, оцарапанное запястье Марка, не позволяя воде унести его за собой. Сзади по спине ударило проносящееся мимо кресло; царапнуло щеку осколком стекла. Пронесся мимо столик, на крутом повороте крепко приложивший султана по затылку.
Пол сам не знал, как ему удалось не лишиться сознания. Безумие для него смешалось в сплошной водоворот событий, он только и мог, что цепляться одной рукой за косяк, а другой держать тоже ухватившегося за него друга, только и знал, что напрягал мышцы в отчаянной борьбе со стихией.
Тюрбан с него сорвало и куда-то унесло; мокрые волосы облепили лицо. Роскошные туфли давно утонули; прекрасный халат, намокнув, стал неподъемно тяжелым, вызывая сплошное раздражение.
Он держался. Держался изо всех сил, из последних сил, он не хотел позволить стихии одолеть себя.
– Ка… кажется, пронесло… – хриплый, задыхающийся голос Марка над ухом привел султана в чувство. Он огляделся и, обнаружив, что уже не тонет, что стоит по пояс в холодной соленой воде и по-прежнему крепко сжимает