Ночная тьма. Агата Кристи

может быть слишком много.

      Мы оба рассмеялись.

      – Что мне в тебе нравится больше всего, – сказала она, – так это то, что ты никогда не лжешь.

      – И потом, – заметил я, – тебе ведь, наверное, приходится платить огромный налог? Вот тут я тебя все-таки обставил: деньги, которые я зарабатываю, идут прямо мне в карман, и никто не может их у меня отнять.

      – У нас будет свой дом, – мечтательно произнесла Элли, – свой дом на Цыганском подворье. – И почему-то вдруг зябко повела плечами.

      – Тебе не холодно, дорогая? – сразу спросил я и посмотрел на небо. Но там не было ни единого облачка, и солнце сияло вовсю.

      – Нет, – ответила она.

      И действительно, было необыкновенно жарко. Мы совсем разомлели на солнышке. Такая жара бывает, наверное, только на юге Франции.

      – Нет, – повторила Элли. – Просто я вспомнила ту цыганку…

      – Забудь о ней, – сказал я. – Она явно сумасшедшая.

      – Как по-твоему, она и вправду считает, что та земля проклята?

      – Цыгане, они все такие. Вечно твердят о разных проклятиях.

      – Ты много знаешь про цыган?

      – Ничего не знаю, – признался я. – Если тебе не нравится Цыганское подворье, Элли, мы можем купить землю в другом месте. На вершине горы в Уэльсе, на испанском побережье или среди холмов в Италии. Сэнтоникс и там построит для нас дом.

      – Нет, – решительно возразила Элли. – Я хочу, чтобы наш дом был там, где мы впервые встретились. Ты так внезапно появился тогда из-за поворота, потом увидел меня и остановился, не сводя с меня глаз. Я этого никогда не забуду.

      – И я тоже, – пообещал я.

      – Вот там пусть и будет наш дом. И твой друг Сэнтоникс построит его.

      – Если он еще жив, – почему-то встревожился я. – Он тяжко болен.