Лене Апулевич подземная прогулка была совершенно ни к чему, она согласилась на эту авантюру только потому, что Дима ей нравился, и отпускать его в компании с Катей Семиглазовой, крепенькой симпатичной блондинкой с выразительными темно-голубыми глазами, было бы тактически неверно. Лена вынашивала в отношении Димы далеко идущие – матримониальные – планы.
А что до Кати Семиглазовой… Катя Семиглазова была по уши влюблена в Диму и готова была пойти за ним на край света.
В качестве цели экспедиции Дима выбрал недавно открытый им тоннель, который, по его прикидкам, мог вести к таинственному Антидому. Диме не давали покоя лавры первооткрывателя. Ведь это невероятно интересно: оказаться в таком месте – прямо как в «Сталкере» Стругацких. Поэтому его обуревал энтузиазм, которым он не мог не заражать остальных. Диггеры продвигались довольно бодро, рассчитывая вернуться назад к полуночи.
Следуя за Димой, они прошли старый кирпичный коллектор с бочкообразным потолком, который сменился бетонным новоделом, спустились по ступенькам метров на двадцать и попали в большой просторный тоннель, стены которого сочились влагой и на вид были неприятно скользкими. Над ними текла Москва-река. По расчетам Сидоркина, Антидом должен был иметь общие коммуникации с восьмой сталинской московской высоткой, которую в свое время начали строить под руководством Берии зэки на месте будущей гостиницы «Россия» в Зарядье. И как раз здесь он нашел во время прошлого спуска замаскированное под нишу ответвление, ведущее в сторону Котельнической набережной.
Так что маршрут был известен, и Дима без малейших трудностей привел компанию к таинственному ходу. Теперь следовало изучить хотя бы малую часть этого нового пути, чтобы было чем похвастаться в диггерском клубе. Ведь в последнее время неизведанных ходов становится все меньше и меньше. Карты подземной Москвы постоянно уточняются именно благодаря постоянным усилиям добровольцев.
Дима уперся обеими руками в кладку ниши: в этом месте стена была сложена из кирпичей в один ряд без скрепляющего раствора. Стена обрушилась, вздымая облако пыли, и Дима с замиранием сердца шагнул вперед. Но вдруг его фонарь внезапно погас, и он испытал не очень приятное чувство, хотя света от остальных фонарей хватало.
«Фу-ты пропасть, – подумал он, вздрогнув. – Черт бы побрал эти фонари! Вечно гаснут в самый неподходящий момент».
Дима энергично потряс фонарем, и лампочка вспыхнула. Диггеры молча двинулись вперед по довольно широкому коридору. Прошло не больше минуты, и свет погас теперь у Лены Апулевич. Она так пронзительно взвизгнула, что впечатлительного Гарика Шпилевского бросило в дрожь. И он разразился пламенным монологом об идиотах, которые ищут себе на задницу приключений. Постепенно неприятное чувство рассеялось, и Дима снова принялся травить байки о чудесах в московских подземельях.
Будто бы именно это место под центром города славится своим оздоровительным воздействием на человека, даже присутствует