Впрочем, сначала друзья не особенно усердствовали. «Мы ведь должны подвиги вершить, а не изводить местное население» – так объяснил Рагнар своё поведение, когда гном сердито упрекнул его в излишне деликатном обхождении с нападавшими.
Минуя квартал за кварталом, отбиваясь от всё прибывающих стражников, продвигались они к выходу. Широкие (по средневековым меркам) центральные улицы сменились тёмными закоулками и подворотнями городских окраин. Нужно было родиться и вырасти здесь, чтобы уметь разобраться в их хитросплетении. В какой то момент будущие герои оказались зажатыми с двух сторон в узком проулке, вдобавок, с одной из крыш в них полетели стрелы. Тут уж было не до идей гуманизма, потребовалось применить весь свой боевой опыт, чтобы остаться на свободе.
Да, немало народу полегло в тот день на улицах Ольдона. И всё-таки силы были неравными. Стражники уже не сомневались в победе, вообразив, что противник загнан в тупик, прижат к стене, и деваться ему теперь некуда. Но именно в стену тот и канул, растворился в сером граните. Колдовство! Ринулись за подмогой, на место событий прибыли боевые маги. Но было уже поздно. Добыча ускользнула.
Беспрепятственно проскочив ещё квартал, друзья выбрались к городским укреплениям и поспешили покинуть неприветливое королевство. Пешком, разумеется. От лошадей, брошенных под стенами, остались одни воспоминания в виде подсохших кучек навоза и нечётких следов подков. Рагнар принялся бранить конокрадов в частности и средневековые нравы вообще. Орвуд на это усмехнулся и спросил, неужели тот столь наивен, что воображает, будто в их родном времени дело обстояло бы иначе? Всем известно, люди – самый нечистый на руку народ Староземья и окрестностей, такова их натура, её не могут изменить ни годы, ни столетия. Оскорблённый рыцарь принялся доказывать, что не самый. Торговые гоблины и сехальские шай-таны ещё хуже, утверждал он. Спор затянулся.
Аолену тем временем пришла в голову ужасная мысль. Находясь в прошлом, НЕЛЬЗЯ НИКОГО УБИВАТЬ, какая бы опасность им не грозила, понял он. Обрывая чью-то жизнь, они обрекают на небытие поколения его потомков. Не родятся те, кому должно, не совершат того, что было им суждено. Вся история может пойти иначе!
– Только подумайте, – убеждал он, – ведь так ненароком можно даже собственного предка убить! И что тогда?!
– Вот что я скажу, – заявил в ответ Хельги. – О таких тонкостях пускай Силы Судьбы заботятся. Сами нас в дело втравили, сами пусть и расхлёбывают. Знали, в конце концов, с кем связываются!
– Что значит «с кем связываются»?! – нашла повод для недовольства Энка. – Тебя послушать, так мы какие-то головорезы ненормальные, только и ищем,