– Не трогайте меня!
– Да мы еще и не начинали, – оскалились в отвратительной улыбке в ответ.
Уворачиваясь от чужих рук, Мишель отскочила к стене. Оглянувшись, увидела, что фурии направились за ней.
– Что-то долго вы заставляете ждать, – сказала черноволосая и поковырялась в зубах.
Те двое, которые были ближе всех, переглянулись.
А затем у Мишель поплыло перед глазами.
Она ни разу не видела боевой трансформации фурий, и поэтому, когда носы обеих девушек, и без того крючковатые, увеличились и скрючились ещё больше, неприятно потемнев при этом, она с трудом удержалась от визга, а когда из рук с хрустом полезли перья, разрывая рукава курток, зажмурилась.
Всего на миг. В следующую секунду выставила перед собой руки, и приготовилась драться. И хоть итог был предрешён, тут уж загадывать не приходилось, внутренний голос говорил ей – отступать нельзя. Просто нельзя. Не тот случай.
А в следующий момент железная дверь со скрежетом отъехала в сторону.
На пороге стояло двое охранников.
– Хольде, на выход, – сказал один из них и Мишель чуть не застонала в голос от облегчения.
Шагая между охранниками по знакомому коридору под лабораторным корпусом, Мишель думала о том, что наверняка всё это – часть жестокой игры. Сейчас ей снова предложат подписать признательные показания, а когда откажется, отправят обратно, к фуриям. Они даже не смутились, увидев их вместе с ней. Только сможет ли она отказаться? Сейчас? После того, что увидела?
Охранник легонько подтолкнул в спину и Мишель оказалась в пустом коридоре. Когда от стены отделился силуэт, она замерла, как вкопанная. По щекам мгновенно пролегли влажные дорожки. На этот раз от радости.
– Эрам! – стоило демону приблизиться, она с визгом бросилась ему на шею.
Сильные руки прижали к себе, прошлись по плечам, спине, бёдрам. В этом жесте заботы и беспокойства было больше, чем эротики. Инкуб словно ощупывал её после несчастного случая, чтобы удостовериться, что с ней всё в порядке.
А Мишель прижималась лицом к твёрдой груди, снова и снова вдыхала знакомый запах, тот самый, свежий, будоражащий, терпкий, сводящий с ума, верила и не верила в происходящее. В то, что кошмар закончился.
Наконец, инкуб заговорил. Глядя прижатую в своей груди рыжую головку, он произнес:
– Детка, скажи, что в просьбе не влипать в неприятности хотя бы одну ночь, тебе не понятно?
Мишель замерла испуганной птицей, а инкуб продолжал.
– Неужели моя скромная просьба настолько невыполнима?
Мишель вздрогнула, попыталась отстраниться, ей не позволили.
– Меня подставили, – вырвалось у неё.
– Это я и сам вижу, – продолжая оглаживать её волосы и плечи, пробормотал демон. – И мне теперь предстоит выяснить, кто это выискался такой смелый. Только не сегодня, ладно? У меня благодаря кое-кому в последнее время что-то слишком уж насыщенная жизнь. Чувствую себя по меньшей мере, рок-звездой.
Мишель виновато молчала.