– Да ничего не случилось! – бреду в ванную, надо голову в холодную воду опустить.
– Да и поэтому ты пьешь и на работу не ходишь. Я кое-как Крокодиловну убедил прогул не ставить, больничный сделаем…
Надо чаю горячего попить, двигаюсь на кухню, голове легче не стало, достаю сначала таблетку, включаю чайник, присаживаюсь на подоконник, Костик устроился рядом:
– Борька, ну ты чего? Из-за бабы что ли?
– Отстань!
– Ба, точно! Ты чёёё влюбился что ли? Ну-ка расскажи, – толкает меня в бок.
– Нечего рассказывать, нет её больше… Понимаешь первый раз такое со мной, выпотрошила мерзавка меня, – я тяжело вздыхаю.
– Да помиритесь ещё!
– Она замуж выходит…
9
Рита
Это всё происходит как будто не со мной. Театр абсурда отдыхает! Я ухожу в комнату, ложусь на кровать, отворачиваюсь к стенке.
Сашка что-то говорит, гладит по плечу. Ничего не слышу. Вакуум…
Наконец, он понимает, что со мной сейчас бесполезно о чём-либо говорить:
– Ладно, я вечером приеду, всё обсудим.
Хлопнула входная дверь, ушёл и тишина – мёртвая тишина… Мёртвая… Мёртвая… Не хочу больше этой боли, лучше умереть… Встаю, иду на кухню, где-то здесь, в аптечке, должно быть мамино снотворное. Вот… Высыпаю в ладонь все таблетки из бутылька и закидываю в рот… Кто-то резко тянет меня за шиворот, бьёт по руке, всё что не успело попасть в рот, сыпется на пол.
– Доочаа, что ты творишь? – папа тащит в ванную, заставляет выпить несколько кружек воды, мой желудок выворачивается наизнанку…
Отец умывает меня, прижимает к себе, берёт на руки и уносит в комнату, но не опускает на кровать, а держит, как в детстве, на коленях. То ли вздох, то ли всхлип… Смотрю на папу. У него в глазах стоят слёзы.
– Папочка, прости меня, пожалуйста, – прошу я, утыкаюсь ему в плечо и горько плачу.
– Доочаа, что ж ты творишь?.. Ни один мужик не стоит этого, – отца не обмануть, он понимает, что здесь виноваты дела сердечные.
– Не говори маме, я тебе обещаю, что никогда больше ничего подобного не сделаю.
Матери отец сказал, что я приболела, она долго сидела рядом, гладила меня по спине успокаивающе. Как жаль, что любимые родители не могут вытравить боль, которая прочно поселилась в моём сердце. Как я могла так обмануться в Борисе? Конечно, не поверила его оправданиям, хотя готова была выслушать и всё простить. Но я прекрасно понимаю, что он-то меня не простит, а Сашка не упустит момента мне нагадить.
Мама договорилась со знакомой, сделала мне справку в универ. Эти три дня не могли решить всех моих проблем, и вообще я была не уверена, что боль скоро уйдёт.
Наташке я сказала, что рассталась с Борисом, подробности пообещала поведать как-нибудь в другой раз. Правда, я очень сомневалась, что этот другой раз когда-нибудь настанет.
Сашка, вопреки обещаниям, появился только через несколько дней. Подкараул меня около подъезда:
– Рит, привет! Ты своим родакам сказала, что мы женимся?
– Нет.
– Почему? – искренне