– Маг… – донес ветер до сидящей в замке девушки его вздох, и она напряженно стиснула сиденье стула. На ум ей пришли слова того же Винсента, который утверждал, что к вратам замка пожаловал маг «очень и очень сильный».
Между тем, упомянутый маг, вопреки только что продемонстрированному проявлению его силы и, вероятно, недовольства, оставался как будто бы все таким же безмятежным и спокойным, как и в миг, когда только явился пред очи обитателей замка.
– Разве тебе не должно быть известно о моем происхождении едва ли не больше прочих, дорогой племянник? – в голосе мужчины тенью скользнуло удивление, тотчас же сменившееся явно наигранной печалью, – О, как неприятны мне эти попытки оскорбления… Неужели я заслужил их?
– А неужели нет? – парировал Роман, скрещивая руки на груди, – Мы всей толпой с нетерпением ждем ответа. Чему обязаны твоим визитом, уважаемый дядя-дворянин?
Мужчина вздохнул и, сжав на мгновение губы, покачал опущенной головой.
– Ох уж эта горячность молодости… – он поднял голову и, окинув долгим взором всех собеседников, вздохнул еще раз, – Ну, что ж. Коль уж вы так настаиваете, мне не остается ничего иного, кроме как раскрыть все карты сразу, не так ли? – голос его прозвучал откровенно насмешливо, однако, вновь юлить и увиливать маг, казалось, более не планировал, посему никто из его собеседников даже не подал голоса. Альберт в ответ на это молчание улыбнулся шире, кажется, совершенно довольный им.
– Мне нужен замок, – произнес он и, не дожидаясь, пока обитатели упомянутого строения придут в себя от изумления (которого они, надо сказать, и не испытывали), прибавил, – И титул.
Последние его слова, прозвучавшие негромко, спокойно и даже словно бы небрежно, отозвались, казалось, во всех обитателях Нормонда, включая сидящую в его холле девушку, и отразились на их лицах удивленным, насмешливым недоверием. Роман оглянулся на изумленно вскинувшего брови брата и, ухмыльнувшись, снова обратился к дядюшке. Винсент выразил свое мнение одним лишь коротким фырканьем, словно бы вовсе не принимая заявление собеседника всерьез. Татьяна же, услышав как будто накрывшие собою весь холм слова отца, поднялась на ноги. Вновь к дверям она пока не спешила подходить, однако же предпочитала, в свете таких известий, находиться в более вертикальном положении, нежели прежде.
Роман, в силу своего характера, приходящий в себя быстрее прочих, демонстративно размял пальцы.
– Такие шутки сейчас немного не к месту, дорогой дядюшка, вынужден поставить тебя в известность. Мы тут, знаешь ли, все крайне нервные, вдруг да примем твои глупости