– Похоже, что нет.
– Мне не разрешат даже уехать?
– Нет.
– Вы думаете, что таким образом обеспечите должную безопасность вашего президента?
– Пока не найдут Гейтлера, мы все будем на особом положении.
– Ясно. Я могу принимать гостей?
– Меня можешь. У тебя есть какие-то конкретные пожелания насчет женщин?
– Нет. Джил я не позову, а остальным здесь появляться необязательно. Но у меня бывает домработница, которая должна убирать в квартире.
– Ее будут пускать.
– А Вейдеманис? Или Кружков? Ты знаешь, что они бывают у меня довольно часто.
– Ты попросишь их пока не приходить. Твой водитель тоже может получить отпуск.
– Похоже, вы все продумали.
– Почти все. Поэтому я к тебе и приехал. Не пытайся делать глупости. Тебя просто не поймут. И никуда не уезжай. Гулять можешь во дворе, перед домом.
– Меня будут прослушивать?
– Не знаю. Думаю, да. Телефоны обязательно, а насчет квартиры не уверен. Хотя у тебя есть новые скремблеры, и ты можешь их использовать. Но на твоем месте я не стал бы этого делать.
– А продукты, вода? Или вы берете меня на государственное обеспечение? Если я не смогу выходить из дома, то кто будет доставлять мне продукты? И на какие деньги? А еще учтите, что я частный эксперт и зарабатываю на жизнь консультациями. Ваше ведомство готово возместить мне мои издержки?
– Будет лучше, если ты попадешь в больницу? – разозлился Машков. – Я с трудом уговорил их не арестовывать тебя. Что касается продуктов – к тебе будет приезжать наш водитель, которому ты можешь сообщать, что именно нужно купить.
– И деньги ему буду платить тоже я?
– Разумеется. У нас нет такой статьи расходов.
– Прямо как в Америке. Частная кооперативная тюрьма, за которую еще и платит сам заключенный. Ты не думаешь, что это абсолютный идиотизм?
Машков поднялся.
– С тобой невозможно разговаривать. Я хочу тебя спасти, а ты валяешь дурака. Пойми, когда речь идет о безопасности главы государства, такие «мелочи», как твой комфорт, никого не волнуют. И твои затраты также никого не беспокоят.
Дронго тоже поднялся.
– Ладно, – буркнул он, – поговорили. Наручники будешь надевать или дома я могу ходить без них? Может, достанете мне тюремную одежду, такую полосатую робу, чтобы я чувствовал себя более «комфортно»? Можно придумать какой-нибудь знак для заключенного. У евреев в фашистских концлагерях были шестиконечные звезды. Может, вам пора вводить такой особый знак для кавказцев? Например, рисунок горы. Или нечто в этом роде. А может, такие «мелочи» тебя тоже не волнуют?
Машков повернулся и пошел к выходу. Надевая пальто, он сильно побагровел, но ничего не сказал. Дронго молча следил за ним. Машков открыл дверь и, не проронив ни звука, вышел, с силой захлопнув ее за собой. Дронго повернулся и пошел в гостиную. Через несколько минут раздался телефонный звонок. Это снова был генерал.
– Я зайду сегодня еще раз к руководству, –