«…мудрость мира сего есть безумие пред Богом…» (1Кор.3:19).
Кто-то приглядывался к блаженному, пытаясь угадать его предупреждения, кто-то в открытую смеялся над ним, гнал прочь. Идя по деревне и сопровождаемый мальчишками, всячески старавшимися ему досадить, Алексей Иванович оставался невозмутимым и доброжелательным. Ходил блаженный всегда в одном и том же длинном кафтане до колен. Всё, что ему дарили добрые сельчане, он тут же раздавал имеющим нужду людям. Несколько раз власти задерживали Алексея Ивановича, как возмутителя спокойствия, и направляли в костромскую психиатрическую больницу. Но врачи не находили его больным и всякий раз отпускали домой.
Однажды шел Алексей Иванович вдоль поля, на котором жали лён крестьяне. Было ясное и безоблачное небо. Остановился блаженный возле мужиков и, показывая на небо, громко сказал:
– Ой, молитесь Богу! Как загремит! Как загремит! Молитесь Богу!
Грозы в тот день не было. А крестьяне вспомнили этот эпизод, когда их стали забирать на фронт (началась Финская война).
Еще задолго до изъятия церковных ценностей и массового закрытия храмов блаженный Алексей предупреждал, что скоро в России наступит страшное время, когда в стране почти все храмы будут закрыты, потекут реки крови. Господь пошлет лютую кару – войну. И лишь когда люди придут в себя и очнутся, часть храмов снова будет открыта.
Одной женщине, когда та была ещё ребёнком, блаженный говорил:
– Дай четверть, дай четверть…
– Что такое он мне говорит?.. – смущалась девочка.
Объяснилось всё много лет спустя, когда она вышла замуж за пьяницу, тот частенько повторял именно эти слова.
Не скрыты были от блаженного и обстоятельства его собственной кончины. За пятнадцать лет до своей смерти подошёл он как-то к сестре Анне и сказал:
– А ты мне лапотки приготовь.
– Так возьми, – ответила она, не поняв, что не о настоящем часе он говорит.
Через пятнадцать