В общем, собаки оказались слишком бдительными. Даже хорошо, что меня вовремя хватились. Разорвали бы в клочья мою тщедушную тушку.
В третий раз ко мне приставили в охранники совсем молоденького монашка, такого же лысого как брат Морох, только щуплого и крайне застенчивого. Я так долго рыдала и жалилась на свою судьбу, что он меня отпустил сам.
Но и это не помогло.
Во время побега начался сильный ливень. На радостях я угодила в канаву полную целебных грязевых масс и увязла по пояс. Естественно, меня обнаружили местные собаки и с радостным лаем бросились ко мне. Или на меня… уже неважно. Потому что спасителем опять стал Ягойлон, который выдернул мою увязшую тушу как раз в момент, когда одна из собак добежала до меня особенно близко и готовилась заключить в приветственные зубастые объятия.
***
Ну у них тут и собаки, скажу я вам. Жуть! Шерсть длинная рыжая, а на выдающемся над телом загривке будто еще и искры гуляют. Про размеры промолчу – это телята, а не псы.
И вообще, с этим миром что-то не так. Нет, здесь, конечно, есть небо и явно земля под ногами имеется. Но глаза Ягойлона не давали мне покоя, и спросить в лоб было страшновато. Вот у монахов, которые здесь звались хранителями, были вполне обычные глаза, зато имелась лысина. И тоже про нее вот так не спросишь.
После третьего побега Ягойлон заявил, что это все бесполезно. Тут я уж было надеялась, что таки отпустят. Ага! Наивная земная девушка Маня тщетно мечтала о свободе. Все вышло как раз наоборот. Варвар засобирался домой и меня заодно прибрал, чтобы, так сказать, на полном серьезе выдать за эту свою Лорд.
Но я не она! Поэтому сбежала в четвертый раз, хоть это было и сложно, учитывая мою привязанность к Ягойлону. Причем привязанность в прямом смысле. Этот варвар привязал меня к себе веревкой. Да не абы какой – крепкой, добротной. Такую не сгрызешь и не протрешь. Но не будь я Мариной Притиркиной, если бы не нашла выход из положения. А он у меня был – маникюрные ножнички всегда брала с собой. При любых обстоятельствах, особенно после заездов по пыльным трассам, когда ногти превращались в ошметки, а приличной девушке, к коим я себя относила, надлежало за собою ухаживать.
Как же с парнями неухоженными руками знакомиться?
Монашки не поняли, что это за штука, когда мои вещи перебрали, вот и отдали мне их обратно, чем я и воспользовалась. Благо, по миллиметру с этим канатом мне удалось справиться. Надо сказать, что на ночь бирюзовоглазый от меня отвязывался и уходил к себе, а меня привязывал к кровати.
Какой тактичный! А вот останься он на ночь, я бы еще десять раз подумала, сбегать мне или нет.
На этот раз побег почти удался, если бы не неизвестная местность, тупая норовистая кобыла и почти непроглядная ночь. В общем, я заблудилась, чуть не грохнулась в ущелье, но бог уберег или та самая кобыла, которая отказывалась