Когда мне было лет шесть и мать посылала мою старшую сестру Паскаль в магазин, она утаивала один-два франка, чтобы покупать для меня дешевые тоненькие книжечки. Подрастая, я читала все без разбора: вокруг не было никого, кто мог бы мне помочь с выбором.
Мои родители, как и многие французы, были членами книжного клуба “Франс Луазир”. Каждые три месяца в доме появлялась новая книжка. Я читала, грезила, узнавала что-то новое. С тринадцати лет я стала записывать в блокнот названия прочитанных книг. Теперь я иногда просматриваю первые страницы этого блокнота и вспоминаю замечательные романы, в детстве попавшиеся мне под руку, а ныне давным-давно позабытые.
На Рождество я просила родителей дарить мне только книги, и не было для меня более дорогого подарка. Ведь их не требовалось сдавать в библиотеку, они были мои.
Работая для рубрики “Культура”, я каждую неделю получаю десятки книг. И всякий раз, вскрывая упаковку и вынимая оттуда книгу, испытываю волнение, как первый раз в жизни. Их уже так много, что я утратила инстинкт собственницы и отдаю 95 % полученных книг в женскую тюрьму Флёри-Мерожис.
Писать раз в неделю (или чуть реже) книжный обзор для “Пари-Матч” всегда было для меня истинным счастьем, и уж тем более когда я стала жить в Елисейском дворце. Я воспринимала это как победу над теми, кто запрещал мне работать, а главное, над самой собой. Не будь этой обязанности – читать книги для составления журнальных обзоров, – меня, без сомнения, вовлекли бы в круговорот официальных встреч, поездок, приемов и я не смогла бы открыть ни одной книжки. Жалкое существование! Зато сесть перед компьютером, наедине с пустым экраном, со своими мыслями, отрешиться от всего на свете, сосредоточиться – вот что помогло мне преодолеть многие испытания.
Многие – но не такое.
В тот ужасный четверг, когда Франсуа объявил, что бросает меня, я не смогла бы прочесть даже двух строк и лишь беспомощно смотрела на крушение нашей пары. Президент заверил, что мне не о чем беспокоиться, что я, несомненно, получу выгодные профессиональные предложения, которые помогут мне начать новую жизнь.
Затронув вопросы финансового характера, он перечисляет другие заботящие его моменты. Он не хочет, чтобы я писала книгу, – несколько дней назад у меня возникла такая мысль, и я сказала ему о своем намерении. Он разрешает описывать лишь то, что касается моей “постпрезидентской” жизни. И настаивает на том, чтобы мы объявили о “нашем” разрыве в совместном коммюнике. Я отказываюсь. Мне этот разрыв не нужен. В нем нет