Однажды, открыв то, что позже назовет тематическим сексом, Натан приятно удивился. Фантастическое, головокружительное ощущение – все равно что заниматься любовью в небезызвестном тематическом номере одного из лас-вегасских отелей (по крайней мере, думая об этом легендарном месте, молодой человек воображал нечто подобное), – а впервые Натан испытал его после просмотра “Мятежа на «Баунти»” (с Брандо), он спал тогда с Шейлой Дамс – темноволосая, темноглазая девушка смотрелась весьма органично в комнате с таитянским колоритом: плеск волн, барабаны, пахнущие мускусом груди, прилипшая к бедрам трава… С Шейлой он будто погружался под воду – было так жарко, так влажно, дул бриз, стучали барабаны, и впервые на своих обнаженных ягодицах чувствовал Натан дыхание Востока. А потом девушка вскочила, пошла в ванную пописать и, наверное, подмыться, как они делали тогда, вернулась сияющая и сказала: на мгновение мне показалось, что ты – Брандо, что на тебе белые бриджи и туфли с пряжками и мы под водой. С Наоми ничего подобного Натану переживать не доводилось. Похоже, от него она впервые услышала о тематическом сексе. Зато ей известна другая разновидность безумного секса, призналась Наоми, имея в виду свои ссоры с матерью и сестрой, когда страсти накалялись до того, что участники испытывали нечто похожее на оргазм. Натан не мог в это поверить, но Наоми клялась: так оно и было. Может, о своих темах она просто молчит? Спит с ним, а представляет себе, скажем, секс со знаменитостью, какой-нибудь юной рок-звездой мужского или женского пола, и не признается в этом? Иногда забавы ради Наоми пыталась угадать, какой сюжет на этот раз вообразил Натан, но тот обычно стремился замять разговор, уйти от ответа, утаить, Наоми ведь тоже считала некоторые свои эротические переживания делом сугубо личным, а Натана это бесило, ему хотелось вторгнуться в каждый закоулок ее души и тела, осквернить его, завладеть им, присвоить. На этот раз темой была, конечно, Дуня – Дуня, хирургия, увечье как нечто возбуждающее, – и Натан вовсе не желал, чтобы ее угадывали, тем более наложение образов Наоми и Дуни его смутило, уж слишком специфический получился эффект. Итак, Натан вообразил себя хирургом-венгром, который вживляет в груди Наоми радиоактивные гранулы – держит их зубами и вталкивает, вжимает в ее плоть. Затем вместо ее грудей появились Дунины, а вместо самой Наоми – причудливая смесь Наоми, Дуни и некой третьей – может, Шейлы, из далекого прошлого заявлявшей о своих правах, – а он, к собственному ужасу, превратился в Аростеги; Натан слушал Наоми, читал в интернете, просматривал (для начала убедившись в том, что ресурс безопасен) фотографии, которые смотреть не хотелось совсем, ведь они будто приклеиваются к черепной коробке изнутри и разъедают мозг, – и сформировал образ этого человека. А еще Натан обнаружил сайт
poundofflesh.com, посвященный поеданию молочных желез. Теперь Натан-Аростеги отгрызал грудь Наоми от грудной клетки, рвал ее зубами и кончил так бурно, что даже сам испугался.
Наоми оттолкнула его.
– Что за черт?! Ты меня укусил! – Она приподняла левую грудь и разглядывала следы зубов на нижней ее стороне. –
