Барон возмещал потерю жидкости в течение получаса и слегка осоловел. В промежутках между глотками он поведал Румате свои неприятности. Он несколько раз проклял «этих пропойц соседей, которые повадились в замок. Приезжают с утра якобы на охоту, а потом охнуть не успеешь – уже все пьяны и рубят мебель. Они разбредаются по всему замку, везде пачкают, обижают прислугу, калечат собак и подают отвратительный пример юному баронету. Потом они разъезжаются по домам, а ты, пьяный до неподвижности, остаешься один на один с баронессой…».
В конце своего повествования барон совершенно расстроился и даже потребовал было эсторского, но спохватился и сказал:
– Румата, друг мой, пойдемте отсюда. У вас слишком богатые погреба!.. Уедемте!
– Но куда?
– Не все ли равно – куда! Ну, хотя бы в «Серую Радость»…
– Гм… – сказал Румата. – А что мы будем делать в «Серой Радости»?
Некоторое время барон молчал, ожесточенно дергая себя за ус.
– Ну как что? – сказал он наконец. – Странно даже… Просто посидим, поговорим…
– В «Серой Радости»? – спросил Румата с сомнением.
– Да. Я понимаю вас, – сказал барон. – Это ужасно… Но все-таки уйдем. Здесь мне все время хочется потребовать эсторского!..
– Коня мне, – сказал Румата и пошел в кабинет взять передатчик.
Через несколько минут они бок о бок ехали верхом по узкой улице, погруженной в кромешную тьму. Барон, несколько оживившийся, в полный голос рассказывал о том, какого позавчера затравили вепря, об удивительных качествах юного баронета, о чуде в монастыре святого Тукки, где отец настоятель родил из бедра шестипалого мальчика… При этом он не забывал развлекаться: время от времени испускал волчий вой, улюлюкал и колотил плеткой в запертые ставни.
Когда они подъехали к «Серой Радости», барон остановил коня и глубоко задумался. Румата ждал. Ярко светились грязноватые окна распивочной, топтались лошади у коновязи, лениво переругивались накрашенные девицы, сидевшие рядком на скамейке под окнами, двое слуг с натугой вкатили в распахнутые двери огромную бочку, покрытую пятнами селитры.
Барон грустно сказал:
– Один… Страшно подумать, целая ночь впереди и – один!.. И она там одна…
– Не огорчайтесь так, мой друг, – сказал Румата. – Ведь с нею баронет, а с вами я.
– Это совсем другое, – сказал барон. – Вы ничего не понимаете, мой друг. Вы слишком молоды и легкомысленны… Вам, наверное, даже доставляет удовольствие смотреть на этих шлюх…
– А почему бы и нет? – возразил Румата, с любопытством глядя на барона. – По-моему, очень приятные девочки.
Барон покачал головой и саркастически усмехнулся.
– Вон у той, что стоит, – сказал он громко, – отвислый зад. А у той, что сейчас причесывается, и вовсе нет зада… Это коровы, мой друг, в лучшем случае это коровы. Вспомните баронессу! Какие руки, какая грация!.. Какая осанка, мой друг!..
– Да, – согласился Румата. – Баронесса прекрасна. Поедемте