– Мы ему уже ничем не поможем, Андрей! Не высовывайся, мать твою! – его силы в этот момент не шли ни в какое сравнение с моими.
Хрип прекратился, как и звуки пальбы. Я облокотился спиной на сиденье и откинул голову назад, тяжело дыша. Затем бросил свой взгляд на ступени между секторами через проем в ряду. Там лежал ребёнок!
– О Боже! – крикнул я и бросился в открытое пространство. Я подбежал к мальчику, футболка которого пропиталась кровью, и быстро попытался найти пульс. Слава Богу! Его сердце хотело жить! Я привстал и устремил свой взгляд на двери, ведущие во внутренние помещения стадиона: наконец показались подоспевшие бойцы Совета. Их и меня разделяло несколько секунд бега, но мои руки уже начали махать, подзывая помощь. В следующий миг я почувствовал, словно раскалённый нож вошел в масло, – мою ногу задела плазма. Я не мог не закричать от испытанной боли и ужаса: мои глаза увидели открытую кость голени. Я свалился, но нашёл в себе силы закрыть своей спиной мальчика как нечто бесценное, ради чего стоит пожертвовать собой столько раз, сколько потребуется!.. Мой мозг снова начинал погружаться во тьму. Но я успел заметить, как передо мной появился мальчик. Он остановился и поднял свою руку, направленную куда-то в сторону футбольного поля. Радужные оболочки вокруг зрачков вспыхнули красными огнями! Он спас нас! Но что же он делает?! «Стреляют с крыши. Несколько снайперов!» – пронеслось у меня в голове отдалённым эхом. Снайперская пуля с брызгами крови попала ему в плечо. Ребёнок потерял равновесие и начал падать на спину. Его лицо не выражало никаких эмоций. Словно он всё знал. Именно в этот момент мальчика подхватил Пётр, находясь в прыжке. Первая пуля вошла ему в спину в районе лопаток! Не прошло и секунды, как вторая оторвала кусок шеи, а третья пришлась в затылок. Я попытался закричать! Я попытался встать! Я перевернулся! Но что же я, сукин сын, мог поделать?! Из-за моей спины пронеслось несколько снарядов из плазменного оружия по позициям на крыше стадиона. Преодолевая ступеньку за ступенькой, на меня с лицом, полным отчаянной ненависти и злости, мчался очередной убийца, уже приготовившийся выстрелить. Его пальцы держали плазму. Подонок остановился и при виде нас обоих удовлетворённо оскалился! Но это выражение лица стало последним в его жалкой жизни! Непрекращающаяся очередь из огнестрельного оружия замертво свалила его. Я увидел