Если немедленно не принять меры, его кожа просто загорится! Люк знал, что переусердствовал в погоне за наслаждением, но он просто не мог упустить такой редкий шанс. Удовлетворенная Кэйт почти сразу задремала, поэтому Люк осторожно накрыл ее пледом и переместился. Едва коснувшись его тела, ледяная вода сердито зашипела, а потом обволокла со всех сторон, даруя долгожданное облегчение. Четыре градуса по земной температурной шкале – то, что ему сейчас было жизненно необходимо.
Расслабившись, широко раскинув руки, Люк смотрел сквозь прозрачный потолок в глубокое бледно-фиолетовое небо с перламутровыми мазками редких облаков. Планета, на которой он нашел временный приют, радовала глаз девственной чистотой и свежестью, потому что до нее еще не успели добраться жадные предприимчивые колонисты.
Пока обменные процессы приходили в норму, Люк задумался о том, что сказал ему как-то кузен. Кристиан Корвел родился гением, по-другому это назвать было нельзя. Он не имел выраженного магического дара, зато легко решал задачи космической сложности. Глядя на юного, изящного, в чем-то даже наивного Кристиана, трудно было поверить, что на самом деле он ученый, обладатель выдающегося интеллекта. Многие члены семьи не принимали младшего Корвела всерьез, но Люк был не из их числа. Он всегда прислушивался к советам кузена и высоко ценил его мнение.
Кристиан считал, что нужно внимательнее приглядеться к семейству Вильерс, а точнее, к родителям Кэйт. Возможно, в прошлом кто-то из их предков мог обладать одной важной привилегией, а потом внезапно ее утратить. Если догадка кузена верна, то встреча Лукаса Эдриана Холдера и Кэтрин Софии Вильерс произошла вовсе не случайно, а это означало… Люк закрыл глаза и увидел написанное на внутренней стороне век слово УМБАР (судьба).
Едва ли не впервые в жизни он задумался о будущем и попытался примерить на себя роль мужа и отца. Представить Кэйт с ребенком на руках в красивом особняке под нарядной рождественской елью было легко, но собственный образ у Люка упорно не складывался. Они с сестрой от рождения являлись как бы единым целым, только Элис всегда была повернута к миру светлой стороной, а он темной. Истар-день и истар-ночь. Сестра постоянно находилась в окружении родных, в то время как Люк их непроизвольно сторонился. Но не потому, что не любил, а потому, что любил слишком сильно.
Для успешной социализации в местное общество близнецам с детства приходилось лгать. Элис это нисколько не напрягало, а вот Люку доставляло немало неудобств. Чтобы лишний раз не давать лживых объяснений, он научился избегать случайных контактов. В возрасте двенадцати лет у брата и сестры Холдер проявились новые