Путь. Алексей Петрович Бородкин

за помощь некие небольшие суммы.

      Неожиданно бабушка подняла ладонь, и, прерывая рифму Бодлера, спросила:

      – Грегор, какие у тебя сейчас часы?

      Григорий преподавал в школе английский, плюс дважды в неделю читал в университете немецкий. Об этих "часах" интересовалась бабушка.

      Григорий ответил. Бабушка качнула головой, вынула папиросину, постучала гильзой по портсигару… сказала, что нужно будет подыскать замену. Сказала, что её давнишний друг из Баварии посоветовал британскую клинику:

      – Тебе нужно у них показаться.

      Показаться! Какое отвратительно слово! Как оно надоело! Постылое вялое слово! Показаться, это что? Это как? Сказать, заявить, потребовать, ударить – в этих словах есть жизнь и есть воля, но "показаться"… это заплесневевший йогурт. Недоделанный сыр. Дырка от бублика.

      В семье не считали Григория больным – не приятно было считать… во всяком случае, этого не показывали открыто, и только отец… Отец – совсем иное дело. Вокруг отцовских глаз разбегались гусиными лапками морщинки, полные его губы кривились. Большое тело, голова, львиная грива… руки с мощными ладонями – отец был человеком дела. Напоминал Ивана Грозного. Полная противоположность слову "показаться".

      – Мы это тысячу раз обсуждали, Ома, (Oma – нем. Бабушка) – выговорил Григорий. – Наука ещё не умеет мне помочь.

      – Но и хуже не сделает, – быстро проговорила бабушка, давая понять, что вопрос решён. – Сейчас у моря бархатный сезон, поездка не покажется тебе в тягость.

      часть вторая

      Подразумевалось, что профессор Бодингейм проведёт придирчивый осмотр; потом возьмут анализы, сделают томографию… проведут процедуры и тесты.