Взгляд Крупенкова отличался той обжигающей пронзительностью и цепкостью, которая обычно присуща людям проницательным и недоверчивым. Но с этим разоблачающим взором, честно говоря, плохо сочетались вздернутый нос и манера то и дело хвататься за узел галстука, словно последний хотел задушить хозяина. У Китайца создалось впечатление, что Илье Васильевичу не хватает воздуха. Но на астматика Крупенков был не похож. У него было другое заболевание – хроническая безудержная ревность. Китаец терялся в догадках, чем она спровоцирована: неуверенностью в себе или в супруге.
– Мне кажется, вам стоит заняться этим. – Плеснув коньяку в обе рюмки, Китаец пододвинул одну из них Крупенкову. – Вашу жену хотели убить, – упрямо повторил он.
Тот не поблагодарил, как, впрочем, и не выразил удивления и удовлетворения щедростью и смекалкой частного детектива. Китаец не без иронии подумал, что хаотично работающие руки Крупенкова просто не могли бы зажать рюмку и некоторое время оставаться неподвижными. Движения Ильи Васильевича напоминали ему пляску святого Витта, когда «пляшущий» не отдает себе отчета, что вовлечен в машинальное повторение одних и тех же жестов.
– Не мелите чепухи! – огрызнулся Крупенков. – Кому это надо? Никогда такого не было, никаких сигналов, угроз… Вы мне лучше скажите, что вам удалось узнать?
– Ваша жена верна вам, – невозмутимо откликнулся Китаец. – Я уже почти целую неделю слежу за ней. Она не дала ни единого повода усомниться в своей добропорядочности, – слабо улыбнулся он.
Илья Васильевич воспринял эту улыбку как издевку.
– Добропорядочности! – снова сорвался он. – Я уверен, что она изменяет мне. Знаю, чувствую… Не может не изменять!
Он снова вскочил и забегал взад-вперед.
– Может, лучше воды? – предложил Китаец.
– Нет, – резко произнес Крупенков, ни на секунду не останавливаясь, – расскажите мне подробно: чем она занималась, куда ездила, где была…
– Ее обычный маршрут, – вздохнул Китаец, – офис – банк – налоговая инспекция – дом. Два раза она посещала парикмахерскую и косметический салон, два раза фитнес-клуб, четыре раза заезжала в магазин.
– Ха! – воинственно вздернул плечи Илья Васильевич. – Два раза в парикмахерскую! А чем она там занималась, вы проверили?
– Вы, наверное, обратили внимание, что ваша жена перекрасила волосы?
– Ага, обратил. Но ведь парикмахер наверняка мужчина, более того, какой-нибудь молодой хмырь с серьгой в ухе. Они, эти оболтусы, ох как охочи до таких женщин! Привлекательная, опытная, с деньгами…
– Я не мог часто попадаться вашей жене на глаза, – сдерживая раздражение, сказал Китаец, – все, что зависело от меня, я сделал. Если хотите, я продолжу. Вчера Виктория Ларионовна встречалась с деловыми партнерами в ресторане