Свое счастье я будто украла. Чувствовала себя какой-то обманщицей. Ну не приезжают после посадки помидор поздно вечером с такой счастливой физиономией и распухшими от поцелуев губами. И Танька все прекрасно поняла. Рассмотрела меня хорошенько и, не сказав ни слова, ушла в свою комнату. Правда дверью хлопнула, таким образом показав свое отношение к происходящему.
Мне стало обидно и горько оттого, что дочь совершенно не захотела понять. Ну а что она поймет, глупая? Танюшка, по сути, еще совсем ребенок. Причем привыкший, что все для нее одной. Молоденькой девчонке невдомек, что женщина жива, пока она любима. Пока готова кому-то нравиться, пока стремится себя совершенствовать. Без любви она просто человек. Мать, сотрудница, сестра, соседка. Кто угодно, но не женщина.
Я не пошла успокаивать дочь. Да, я виновата, я солгала. Но могу я хоть раз позволить себе быть немножечко слабой? И немножко счастливой.
Моя холодная постель казалась чужой и странной. Прижалась щекой к подушке, вспоминая о Его объятиях. Сколько в нем страсти, сколько нежности! За такой короткий срок он успел добраться до моего сердца и внаглую там поселиться.
Несколько часов для нас пролетели как один миг, и расставаться, конечно, не хотелось. Алексей предложил увидеться завтра, встретить меня после работы. Но я отказалась, объяснив, что не могу. Пока не могу, ведь Танька не поймет. Как в воду глядела.
Отчасти я Таньку понимаю. Я всегда, целиком и полностью, принадлежала только ей. О редких встречах на стороне та даже и не догадывалась, да и что их там было, по пальцам пересчитать. Оттого ей сложно будет принять то, что в моей жизни появится мужчина. Это равносильно тому, что от Танюшкиной ежедневной порции конфет кто-то вдруг начнет забирать половину. Почему, по какому праву? Ведь столько лет она была полноправной хозяйкой своей доли! И именно это я попыталась все это объяснитьАлексею. Он выслушал и, надеюсь, понял. Сказал, что завтра все равно обязательно позвонит. И у меня немного полегчало на душе. Мужики, они ведь тоже обидчивыми бывают. Но нет, он и виду не подал. И целовал бессчетное количество раз, и не хотел отпускать.
Я позволила себе помечтать, понежиться в кровати, посмаковать свои воспоминания. Даже не приготовила ужин. Не спросила, как прошел день у дочери. Наверное, я плохая мать? Нет, не хочется об этом думать. Хочется быть просто счастливой. Хотя бы немного. Разве я за столько лет этого не заслужила?
Сомнения с новой силой нахлынули утром. Я по привычке встала за час до выхода, сходила в ванную, по пути крикнула Таньке, что пора вставать. Она, как всегда, тяжелая на подъем, по несколько раз приходится будить. Я уже и умылась, и привела себя в порядок, а Танька все не встает. Ну, прости, милая, придется включать свет и стягивать