– Освободишься, зайди ко мне, – и, развернувшись, направился обратно.
– Чёрт! – пробормотал Джеймс. – Мог хотя бы притвориться учтивым, – он поспешно обернулся ко мне. – Не принимай это на свой счёт, солнышко. Он просто не доверяет женщинам, за исключением случаев, когда они выступают в качестве учёных.
– Он женоненавистник? – уточнила я, изумлённо глядя, как его несуразная фигура скрылась в дверном проёме под сенью галереи.
– С некоторых пор… Неудачный личный опыт. Его жена тоже занимается археологией, ранним Железным веком. Они довольно долго работали вместе. Потом она увлеклась исследованием дунайской группы захоронений и уехала на раскопки в Чехию, а там познакомилась с местным археологом, ну и… осталась там. Грегори был унижен и оскорблён. То, что его соперник был на двадцать лет моложе его, только усилило удар. А учитывая, что он и так не слишком хорошо ладит с людьми, то полностью ушёл в работу. И женщины совершенно выпали из сферы его интересов.
– Сочувствую.
– Только не говори ему об этом, – попросил Джеймс.
– Не думаю, что он предоставит мне возможность для столь доверительной беседы, – усмехнулась я. – Идём к ректору?
Пройдя по галерее, мы через высокую арку вошли в красивый, украшенный колоннами холл и поднялись по белокаменной лестнице с резными перилами. Миновав широкий коридор и пройдя через небольшую секретарскую комнату, в этот час пустовавшую, мы подошли к высокой дубовой двери. Джеймс постучал и, отворив створку, пропустил меня вперёд.
Очутившись в этом светлом зале, я невольно остановилась у порога, окидывая взглядом белые стены, украшенные тонкими полуколоннами, между которыми располагались высокие книжные стеллажи из светлого дерева, заставленные книгами. В стороне стояла стремянка на колёсиках. Потолок, украшенный золочёными резными звёздочками, поддерживали широкие стропила под цвет полок. В глубине виднелся огромный письменный стол, сбоку располагался мраморный камин, возле которого стояли мягкие удобные кресла и столик.
– Сколько книг, – восхищённо осматривая стены, пробормотала я. – И уверена, что я бы и половину из них просто не поняла бы.
– Больше, дорогая, – усмехнулся Джеймс, – гораздо больше! Наш ректор – общепризнанный эксперт по античной литературе, а, следовательно, большая часть этих трудов написана на древнегреческом и латыни.
– Тогда больше, – согласилась я и обернулась.
В небольшом проёме между полками, напротив камина приоткрылась дверь, и в зале появился высокий стройный мужчина в чёрном костюме с галстуком-бабочкой. Ему было уже за пятьдесят, но красивое гладкое лицо было живым и приятным. Тёмные с проседью волосы и ухоженные тонкие руки придавали ему аристократичный вид.
– Доброе утро, Джеймс, миссис Оруэлл! – радостно воскликнул он, направляясь к нам. – Как мило, что вы сразу зашли ко мне! Проходите, проходите! – он указал нам на кресла возле камина. –