Но это не значит, что жизнь Карен стала легче. Миссис Кордейл, похоже, совсем забыла, что Карен не маленькая девочка, а вполне взрослая двадцатичетырехлетняя женщина. Замечания и нотации преследовали Карен днем и ночью, и нигде не было ей спасения.
Она слишком поздно приходит домой! Она неэкономно расходует зубную пасту! Она купила себе совершенно неприличные брюки! Вчера ей звонил какой-то подозрительно вежливый мужчина; чтоб она не смела общаться с подобными личностями!
Соседи были под стать. За время учебы Карен они свыклись с мыслью о том, что большой город – это рассадник всевозможного разврата и что Карен нахваталась за эти годы только дурного. Сейчас девушка чувствовала, что за ней постоянно наблюдают, и самые невинные поступки истолковывают не лучшим образом. Проще всего было бы уехать куда-нибудь подальше, но здесь был ее дом и любимая работа. И Карен терпела…
– Мама, я же хочу есть.
Ссоры с матерью из-за ее поздних возвращений происходили очень часто. Было лето, пора отпусков, и Карен приходилось работать за двоих. Но миссис Кордейл упрямо не желала понимать этого. Даже дополнительный заработок дочери был не способен смягчить ее.
– Ты испортишь себе желудок, – настаивала она, и Карен с вздохом отложила бутерброд. – Я приготовлю тебе что-нибудь горячее.
Карен чуть улыбнулась. В этом была вся мама. Вначале надо накричать, показать, кто в доме настоящая сила, а потом можно сжалиться над провинившимся.
– Хочешь яичницу? – Миссис Кордейл уже повернулась к плите.
– Ага.
Карен знала, что ее помощи не требуется. Она села на низенький деревянный табурет и поджала под себя ноги.
– Сядь прямо, – немедленно сказала миссис Кордейл. – Либо стул сломаешь, либо ноги.
Карен послушалась. Неужели она всегда будет указывать мне, что делать? – мелькнуло у нее в голове. Вот посмеялись бы в больнице, если бы узнали, что я до смерти боюсь собственную мать.
– Как дела? – спросила Карен через некоторое время. Она знала, что мать обожает рассказывать о разных домашних мелочах. – Случилось что-нибудь интересное?
– Ничего особенного, – покачала головой миссис Кордейл. Она посыпала яичницу зеленью и не могла отвлекаться на пустяки. – У Дейви опять неприятности в школе. алан уже устал беседовать с его учителями. Мальчик такой способный, но такой неусидчивый!
Карен усмехнулась. Дейви был любимым внуком миссис Кордейл, она боготворила его так же, как и его отца, и была удивительно слепа ко всем его недостаткам.
– А как… ты? – осторожно спросила миссис Кордейл. – Как больница?
– Нормально, – сдержанно ответила Карен.
Она всегда ощущала некоторую натянутость со стороны матери, когда та пыталась расспросить ее о работе. Они обе