– Да, в один момент нежданно-негаданно обрадовала дочурка новостью.
Димыч, сколько его помню, всегда был мужик кремень: жесткий, прямолинейный, рубил с плеча. В лихие девяностые сколотил нехилый бизнес, который процветал и по сей день. В те годы, я хоть и был еще уличным пацаном, но уже тогда понял, к чьему образу стремлюсь. По чьему подобию хочу жить. Я искренне считал, что мы с ним похожи: характер, принципы, понятия и отношения к некоторым вещам. Для молодого Серганова не существовало никого – законченный эгоист. До поры до времени. Я не рассчитал, что есть такая вещь – любовь. И этого догнала однажды – влюбился Дмитрий по самые… кхм… в свою Верочку. С тех пор все, что касалось семьи, было для него на первом месте: святым и непреложным. Мне на своем веку с такой ерундой не везло. Все-таки, может, оно и к лучшему, одному проще. Нет семьи – нет ответственности. Моногамия – это не про меня. Отец и муж из меня явно вышел бы так себе.
– А отец кто? Из наших кругов кто-то? – не сдержал я своего любопытства. Димыч усмехнулся и предложил сигаретку.
– А хер знает.
Эффект был, как будто меня по голове битой приложили. Я закашлялся, убирая изо рта несчастный сгусток никотина. Посмотрел на друга, но тот явно не шутил.
– Это как? ЭКО?
– Нет, – уверенно помотал головой Димыч. – Хотя… голову мы уже всю с матерью ее сломали и язык тоже. Не говорит, поганка.
– А муж тогда кто?
– С чего ты взял, что она замужем? – усмехнулся Серганов.
– Так… – даже не знаю, что сказать. Махнул рукой в сторону однозначно дорогой Q7, да и образ у нее был такой, похожий на замужних – в хорошем смысле этого слова.
– Нет, – рассмеялся друг, – замуж, она сказала, не пойдет ни за какие баранки. Я уже устал ей кандидатов подсовывать, – Димыч понизил тон до шёпота, – хотя она, надеюсь, меня в этой шалости не заподозрила. Видные парни, из наших с тобой кругов. Все ее ровесники, при деньгах и при мозгах. Она девчонка у меня красивая…
Я чисто рефлекторно кивнул, соглашаясь. Еще бы. Ее эта красота, на которую повелся однажды, теперь «поперек» стоит.
– Но нос воротит, не хочу, говорит. Так все устраивает. Ты не смотри, что тачка дорогая и шмотки брендовые. У нас с матерью Лия перестала брать деньги еще на первом курсе универа. Все сама. Крутится, работает чуть ли не как ты, день и ночь, разрываясь между офисами и клубами.
– Клубами? – последний раз затягиваюсь и выкидываю бычок в урну. Ветер сегодня до самых костей продувает. Уйти бы уже с него и, желательно, не в дом. Потому что там неожиданно материализовавшаяся из моих воспоминаний блондиночка.
– Работа у нее такая. Менеджер она. Занимается организацией выступлений всяких звездунов. Ведет три клуба, концертный зал и спортивную арену, новую тут у нас открыли. Так что… – пожимает плечами друг, – гордая.
– Действительно. Деньги есть, дочь есть. Зачем ей муж? Может, и права.
– Это ты как прожжённый холостяк рассуждаешь, только тебе сколько? Сорок?
– В