Другие формы жизни, планеты, галактики, вселенные… Даже представить не могла, где я нахожусь и как далеко от дома.
Слёз уже не было. И даже страх отступил. На место страха и борьбы за жизнь пришла тупая обречённость и покорность.
Мужчина, купивший нас, был похож на настоящего орка. Он был зеленокожим, ростом под метра три и всем своим внешним видом устрашал, наверное, любого.
Он внимательно рассматривал каждую из девушек, в том числе и меня.
– Эту и эту ты доставишь на тюремную станцию, – настоящим рыком распорядился орк другому орку, как я стала их именовать про себя. Следующему отдал другой приказ: – Ты остальных самок отправишь в дома развлечений на Красную планету.
Зеленокожие великаны на самом деле были не орками, а расой жорзайцев, про которых говорили мои похитители.
Но мне уже всё равно – для меня все они были кончеными сволочами.
Чтоб они все подохли мучительной смертью!
Гигант, которому отдали приказ, нацепил на меня и на другую девушку ошейник из мягкого материала, от которого шла длинная тонкая цепь.
Он дёрнул нас за цепи и сразу отвёл из космопорта по «рукаву» на небольшой корабль.
Там он приковал цепи к стене в небольшом грузовом отсеке и гаркнул, закрывая за собой шипящую дверь:
– Советую поспать. Лететь долго.
Равнодушно взглянула на помещение, куда нас притащили, и хмыкнула про себя.
Кроме металлического корпуса, здесь не было ничего. Зелёный урод предлагал нам понежиться на холодном металлическом жёстком полу, не обращая внимания на то, что одеты мы были лишь в один тоненькие белые комбидрезы и обуты в мягкие тапочки.
Урод.
Великан исчез, и мы остались вдвоем.
Я прошлась по новой тюрьме и вздохнула.
Апатия ещё сильнее притупила мои чувства.
Я даже холода не ощущала. Более того, мне в принципе было тепло и комфортно, тогда как другая девушка сильно дрожала от холода, а из её рта выплывало облачко пара.
Она сжалась в комок и села у стены, обняв себя руками. Синеволосая, с очень бледной, почти синюшной кожей и миндалевидными глазами, она почему-то у меня не вызывала никакого сочувствия и желания хоть как-то помочь ей, даже элементарно словом.
Мне было всё равно, что будет с ней, что будет со мной.
Девушка сидела, уткнувшись в колени, и не смотрела на меня. Дрожала и тихо плакала.
Я села к противоположной стене и не заметила, как уснула.
Я не ощутила ни того, как мы взлетали, ни самого полёта, ни приземления.
Мой сон был крепким и без сновидений.
Видимо, организм компенсировал сном то время, что я провела у хорийцев в жестокой агонии и всепоглощающей боли. А быть может, что-то ещё. Не знаю.
Проснулась я, когда дверь с шипением открылась и раздался громогласный голос:
– Просыпайтесь, самки! Мы прибыли!
Зеленокожий великан