– Это он сам тебе так сказал? – не поверила Даша, ведь позвонил же ей сегодня Костя, сам позвонил и попросил приехать.
– Он так не сказал, – нехотя признался брат, врать ей он тоже не любил особо, да и не умел. – Но я же видел по глазам, что он о тебе думает.
– Вы подрались, Леш? – Даша слизала языком назойливую слезу, повисшую на верхней губе и не желающую оттуда скатываться.
– А чего мне драться с этим дрычем?! – фыркнул Леха, в недалеком прошлом – отпетый микрорайонный хулиган. – Мне его завалить – пару раз плюнуть! С таким даже неинтересно, пальцем ткнул, он и заныл.
– Ныл? – не хотела, да спросила она.
Верить в то, что Костя оказался рохлей, слабаком, нытиком и подонком, жутко не хотелось. Так вот сразу из героев и в подонки?..
Тяжеловато давалась ей подобная метаморфоза.
– Ну не ныл, – снова через великое «не хочу» признал Леха. – Ну не тыкал я его пальцем, что вообще это меняет?
– Это меняет все, – подала голос Даша, непонятно с чего обрадовавшись.
Подумаешь, не подрались. Подумаешь, не оказался Костя нытиком. По сути, это ничего не меняет, хотя ей казалось совсем иначе.
Главное – это то, что Леха узнал про ее тайную глупость, называйте это именно так. Узнал, представил все в гадком, искаженном свете. Наговорил наверняка кучу гадостей Косте, и теперь ничего уже невозможно исправить.
Но вот почему он все же позвонил ей сегодня утром и попросил приехать? Интересно…
– Ты выгнал его? – осторожно поинтересовалась Даша.
– Очень мне нужно! – фыркнул тот, снова с грохотом опустив кулак на стол. – Он же твой гость, разве я смею! Пускай живет, этой рухляди никому не жаль, но вот ты… Ты, Дашка, чтобы не смела туда и носа казать. Узнаю, что приезжала, спалю дом вместе с этим подонком, поняла?!
А он спалит! Ему станется! Измордовал же он ее одноклассника на выпускном вечере, когда тот из невнятной юношеской ревности взял и обрызгал Дашино платье грязью из свежей лужи. Еще как измордовал, невзирая на то, что родители Дашиного одноклассника занимали какие-то кресла в городской мэрии, а сам Леха еще ничего собой не представлял. Еще никаких постов главных менеджеров в солидных фирмах не имел. И никакие начальницы по имени Татьяна – это для других Татьяна Ивановна, ему – просто Татьяна – не были с ним запанибрата.
Уже тогда Леха славился сволочным и независимым характером.
– Не поеду, – пообещала неуверенно Даша и взглянула на брата с мольбой. – Ну, а позвонить можно?
– Звони, – смилостивился Леха и тут же внес поправку, на которые был большой мастак. – Но в моем присутствии!
– То же мне, цензор, – обиделась Даша и пошла в прихожую за дамской сумочкой, куда убрала мобильник перед дальней дорогой.
Леха страховки ради потащился следом. И дышал и сопел ей на ухо, пока она тыкала неуверенными пальцами в крохотные кнопки