– А где же твое доверие?
– Сексистским придуркам доверять не привыкла.
– Вау, как меня громко оклеймили. Мне уже не оправится от такого удара.
– Идиот.
– Есть такое.
– Ну так давай. Ты первый.
Я перевернулся на другую сторону кровати, взъерошив волосы:
– На самом деле я и правда без цента, но это не из-за отца. Он оставил мне все свое состояние, но мой ублюдочный дядюшка резво растаскал все это до того, как я успел вступить в права.
– В смысле растаскал?
– Ну, блин – обнулил, обналичил, переписал, и бла-бла, все как обычно.
– Как обычно?
– Такое часто встречается, если у человека есть мозги и нет долбанный совести, чтобы оставить мне хотя бы десятую часть от того, что прилагалось. Он мой опекун по отцовскому завещанию – потому все мои дела пока его. Вот он и провернул все это. Как видишь – весьма успешно.
– Ублюдок.
– Согласен. Видимо, отец был о нем более лучшего мнения, когда назначал опекуном.
– Но это же можно будет как-то опровергнуть и вернуть, когда тебе стукнет 18?
– Не-а, все слишком грамотно.
– Это же многомиллионное состояние, и ты так спокоен?
– Это уже следующий вопрос – заметил я – теперь твоя очередь рассказывать.
Я глянул на ее торчащие в разные стороны в мальчишечьей прическе волосы.
– Давай, я жду увлекательную историю поисков самой себя через обкарнания шевелюры, как то у вас происходит.
– Ты опять за свое?
– Все – я вскинул руки – молчу. Давай.
Она нахмурилась.
– Теперь мое объяснение будет звучать смешно.
– Почему?
– Потому что ты выставил реальную причину на посмешище, хотя это совсем не смешно и вообще-то имеет под собой основу.
– Ну конечно – невозмутимо кивнул я – однако, уговор есть уговор. Давай рассказывай.
– А если я возьму и не расскажу?
– То я решу, что ты трусиха, боящаяся своих собственных мыслей.
– Ну и пофиг.
– Трусиха.
– Иди в зад.
– Тру-си-ха. Как такая трусиха смогла сподобиться на то, чтобы обриться налысо? Ты под чем-то была, да?
– Отвали! – она разозлилась – ладно, все. Заткнись и слушай. Заткнись –это главное условие.
Я театрально провел двумя пальцами по губам, имитируя застегнутую молнию на рту.
Лора вновь дернула плечами. Постепенно я стал осознавать, что она дергает плечами не просто так. Она это делает либо, когда сильно нервничает, либо, когда наоборот чем-то сильно возбуждена. Не это не что-то типо нервного тика, который никак не контролируется.
По крайней мере, я сделал такой вывод.
– Ну так и? – поторопил я ее и она раздраженно взмахнула руками, словно я сбил ее с мысли.
– Заткнуться – главное условие – напомнила она – так какого черта ты все еще болтаешь?
– Наверное, потому что человечество не лишено дара речи.
Но