Отбросив мороженое в урну так, будто оно являлось причиной всех моих бед, я схватилась липкой рукой за свою объемную светлую сумку. У меня там точно были бумажные салфетки, потому что утром я их туда забросила.
– Вот, держите, – раздался уже знакомый голос совсем рядом. – Я возьму вашу сумку.
Подняв растерянные глаза на своего нового начальника, я судорожно сглотнула. Тут же ощутила, как от смущения пылают щеки.
Он преспокойно стоял рядом со мной, держал мою сумку с чертежами и ждал, пока я ототру пятно от мороженого его салфетками. Просто стоял и ждал. И оттого, что он проявляет ко мне человеческое участие, мне было совсем не по себе.
– Извините, – выбросив салфетку в урну, я растерянно развела руками. Почувствовала, что пылают не только щеки, но и уши, и окончательно сникла.
– Это моя вина. Я вас отвлек, – Максим Аркадьевич ободряюще мне улыбнулся. – И раз уж из-за меня вам не удалось насладиться мороженым, предлагаю прогуляться вон до того кафе. Там тоже подают чудесное мороженое. А еще кофе с красивым узором на пенке.
– Но пятно…
– Ничего, оно скоро высохнет. Мы выпьем по чашечке кофе, съедим по порции мороженого, а потом я отвезу вас домой, чтобы ваше пятно никому не бросалось в глаза. Идет?
Я сняла солнечные очки и подняла на него глаза. В конце концов, что плохого в том, чтобы съесть по порции мороженого со своим новым начальником?
– Хорошо.
С победной улыбкой на устах Максим Аркадьевич запер свою машину, и мы прогулочным шагом двинулись в сторону кафе-мороженого.
– А миллиардеры всегда вот так запросто могут гулять по скверу? Без охраны?
И кто тянет меня за язык? Зачем снова напоминаю себе и ему про глупую мечту?
– Только в том случае, если они идут на прогулку с феями, – подмигнул мне Максим Аркадьевич. Мы переглянулись и рассмеялись.
В кафе было прохладно и уютно. Босс указал мне на столик у стены, и я с удовольствием устроилась на мягком диванчике. Музыка лаундж, приятная прохлада – что может быть лучше летним вечером, когда напротив сидит мужчина, который сразил тебя наповал?
Официант принес две порции мороженого и кофе.
– Ух, ты… – восторженно проговорила я. В чашках капучино красивыми белыми линиями проступали сердечки.
– Еще здесь делают смайлики и котиков, – улыбнувшись, пояснил Максим Аркадьевич. – Но мне показалось, для такой милой девушки, как вы, сердце будет в самый раз.
– Кажется, вы угадали, – расплылась в улыбке я.
Босс разорвал бумажные пакетики с сахаром, насыпал их в свою чашку и принялся безжалостно уничтожать рисунок сердца чайной ложкой.
– А почему вы уволились из архитектурного бюро? – будто невзначай поинтересовался он.
– Не сработалась с коллективом, – едва пригубив свой чудесный капучино, отмахнулась я.
– Такая милая девушка и не смогла сработаться с коллективом?
– Это для вас я милая. А для женщин могу