– Какая же ты здесь горячая и мокрая, – обжёг его голос с новой силой, сам оборотень уткнулся носом мне в шею, глубоко вдыхая.
Я вздрогнула и выгнулась в спине, вцепилась в мужскую шею крепче, как только его пальцы скользнули по моей плоти, размазывая влагу.
Лунная…
Не бывает настолько хорошо и прекрасно.
До боли…
– Идеальная, – всё так же искушающе нашёптывал он. – Просто мечта. А внутри наверняка ещё лучше, – наравне со словами, пальцы надавили, раскрыли и скользнули чуть глубже, вынуждая меня развести колени шире, податься к нему ещё ближе, запрокинуть голову и прикрыть глаза от накатывающего удовольствия. – Да… – выдохнул в настоящем блаженстве. – Вот так, девочка, расслабься, откройся мне, – продолжил ласково приговаривать оборотень, наравне с аккуратным первым толчком своих пальцев. – Я не сделаю тебе больно. Только приятно.
Едва ли я осталась способна соображать, говорить – тем более, поэтому вместо ответа с моих губ сорвался умоляющий хриплый стон. Ему вторил громкий рык. Этот звук прошёлся гулкой вибрацией, прошил насквозь бешеной волной возбуждения. Если что-то и оставалось во мне адекватное прежде, то и того не стало, смело безвозвратно. Как и моего соблазнителя рядом со мной.
Былые прикосновения исчезли. Реальность тоже перестала существовать. Меня будто в пропасть и кромешную тьму швырнуло. Всего на миг. А в следующий – бушующий во мне огонь захлестнул с такой силой, словно не я одна, всё вокруг пылало, сгорало и гибло в лютом пламени самой Преисподней.
И в этом моём личном блаженном аду появился Он…
Полная противоположность моему временному «господину».
У меня галлюцинации от перевозбуждения?
Похрен…
Дышать тоже не обязательно.
Ведь передо мной…
Мой. Проклятый. Бог!
Идеальный…
Высокий. Обнажённый. В разы мощнее исчезнувшего непонятно куда оборотня. Весь в крови. С горящими ослепительным солнечным янтарём глазами. Он выглядел одновременно жутко и невероятно сексуально. Достаточно длинные светлые волосы – перепачканные, падали на исполосованное яростью лицо, частично скрытое тенью. Исходящая от него мощь буквально насквозь пронзала вибрирующими волнами снова и снова, пробуждая желание почувствовать его на себе и в себе прямо здесь и сейчас, иначе просто-напросто умру. Ничего и никого, кроме него, больше не существовало. Сознание целиком и полностью заполонил собой образ этого альфа-самца. Ещё через миг вовсе разнесло в ошмётки.
Не поцелуй – наказание. Беспощадное и жестокое. Именно так ощущаются все его прикосновения. Кусает. Жалит. Облизывает. Царапает клыками. Оставляет багровые полосы-следы от своих когтей на моей коже. Не обнимает. Сжимает до