В мои младые годы?
Поэт-целитель – он глаголом
Сжигает жир на теле голом.
Нагая купальщица кролем Плывет то вперед, то назад: Прикроем, читатель, прикроем – То влево, то вправо – глаза…
Искусство для
искусства, бля.
Тот хам, наверное, и гад,
Кто снегу первому не рад.
Если Джотто
Это что-то,
Кватроченто —
Что-то с чем
Увидали Каренину – «Анна, вы?!»
– Как-то утром в раю Черепановы.
В июльском номере «Авизо»:
«Куплю рояль под телевизор».
Суровый Дант —
Большой талант,
А не могет
Писать как Гет.
«Ту би ор нот ту би…» —
Спешил куда-то трагик, —
И Клавдия убил,
Опережая график.
С утреца
Жечь сердца!
Дуэт не заметил потери певца —
И «Яблочко»-песню допел до конца.
Пошел поэт
Встречать рассвет.
Но, как назло,
Не рассвело.
Кто штиблет не носит —
Под Толстого косит!
Хичкоку
Большое спасибо
За волосы дыбом.
В полночь я восстал со стула,
Вынул вилку из розетки.
Ты к восстанию примкнула —
И, восставши с табуретки,
Возлегла. И я возлег.
Вот такой высокий слог.
Бороду даю на отсечение,
Что бессмертно Марксово учение.
Мы с Тамарой, мы с Тамарой
У отеля ходим парой,
Потому что не по-русски
Продаваться без нагрузки.
Жил, если помните, Паша.
Был он Морозовым.
Наша Контрацептивная фабрика
Имени этого Павлика.
В городе (название)
Соцсоревнование
Бандформирования
С бандформированием.
На заводе надувных изделий
Людям деньги выдали шарами,
И они над нашими дворами
На зарплате к звездам полетели.
«Гражданин, вот вы смеетесь, —
Видно, с прошлым расстаетесь?»
«Да пошел ты, старый хрен!..» —
Отвечает Гуинплен.
Какой конфуз, когда цвет нации
Меняет цвет ориентации.
Вот высокий кабинет,
В нем сидит авторитет.
На двери – табличка,
На табличке – кличка.
Нет, не пуля – дура,
А стрела Амура.
Мужик