– Прекрасная реакция. Так и думал, – выдохнул, продолжая гладить ее снаружи.
Я не могу сдаться. Не позволю собой помыкать. Но уверенные движения пальцев, все глубже проникающих в мою промежность, вынуждали еще сильнее выгибать поясницу, словно я… хочу этого? Нет! Это не так! Несмотря на внутренний протест, истосковавшееся по мужской силе тело было иного мнения. Пожалуйста, не надо. Почувствовала, как слезы начинают течь по щекам. Отпустите меня. Верните в ту зону комфорта, к которой привыкла. А то начну надеяться, захочу вновь почувствовать себя женщиной.
– Не плачь, Анечка, – ласково произнес мужчина, все грубее вставляя пальцы внутрь, – я знаю, чего ты на самом деле жаждешь.
Второй рукой доминант отстегнул кляп, я с шумом выдохнула, сжимая затекшие губы. Он стянул перчатку и коснулся их кончиками пальцев. Могла закричать, потребовать отпустить, но лишь лихорадочно сглатывала скопившуюся слюну. А затем машинально облизала его руку, позволяя проникнуть в свой рот.
– Какая понятливая девочка, – шепнул, поглаживая губы, затем вводя пальцы глубоко в горло, – еще глубже.
А другой рукой он нещадно трахал меня в киску, заставляя вставать на цыпочки, просить еще удовольствия. Но внезапно мужчина вытащил пальцы, затем отошел назад. Я же почувствовала пульсацию внизу, словно все естество сосредоточилось между ног. Грязь и похоть. Как можно делать такое с незнакомцем?
– Хочешь, я закончу твои мытарства? – с издевкой в голосе пропел доминант, – тебе нужно лишь попросить.
Я держала рот на замке, не в силах вымолвить ни слова.
– У меня есть время, – сказал он, садясь на диванчик, – а вот ты уже на грани. Твоя дырочка вся набухла, готовая вот-вот разорваться, да?
Я лишь покорно кивнула. Но чего он хочет?
– Когда не дают кончить, это очень обидно, не находишь?
Губы сжались, не позволяя вытолкнуть из себя ни звука. Чтобы я просила у мужчины удовольствия? Не бывать этому! Но киска предательски требовала окончания.
– Ну же. Несколько слов и я дам то, чего так яростно хочешь. Судя по реакции, нормального секса ты не получала довольно давно. Мне даже не пришлось прикладывать усилия, чтобы довести тебя до кондиции. Это нехорошо, Аня. Такое тело нельзя прятать, нельзя игнорировать его потребности.
С каждым словом я хотела все больше. Понимала, что он прав. Но слезы все еще текли по щекам. От бессилия, обиды и… желания. Кожа горела от шлепков, щеки – от стыда и собственных порочных мыслей, а промежность – от пустоты.
– Не бойся, – доминант поднялся и снова сильно схватил меня за подбородок, – попроси меня, малышка.
– Позволь мне кончить, – пролепетала, не в силах терпеть сводящее с ума горячее