– Мне вот телевизионщики позвонили из области, – продолжил Медведев. – Им сюжет нужен для передачи «Есть такой парень»... знаете? Так я сразу про вас подумал, говорю, есть у нас героический человек, и в больницу к старушкам ходит, и секцию для пацанов организовал...
Отец Василий почувствовал, что краснеет: из-за этой суматохи он уже недели полторы как ни пацанов не навещал, ни старушек...
– Так они приглашают вас для интервью...
– Когда? – священник почувствовал, как мигом пересохло горло.
– Сегодня можно... Если успеете приехать до четырех дня, они вас примут... Но только им срочно надо, они хотят уже завтра в эфир с передачей выходить, а никого... ну это... в общем, они торопили.
Священник автоматически глянул на календарь – двенадцатое января, но уже и без календаря он чувствовал, какая это удача! Завтра, на старый Новый год, когда все усядутся перед телевизором, у него есть шанс сказать людям все, что он думает.
– Еду! – решительно кивнул он и, нетерпеливо дослушав напутствия, бросил трубку на рычаги и повернулся к Ольге: – Я в область. Буду вечером.
До областной телестудии он добрался ровно к четырем. Здесь усть-кудеярского священника, похоже, никто не ждал, по крайней мере, редактора искали всеми наличными силами и по всем телефонам. Затем они с редактором долго ждали, пока освободится одна из двух студий, по ходу дела обговаривая примерный сценарий интервью, затем появилась ведущая – ушлая, циничная бабенка – и то же самое обговаривали с ней... Неизвестно, практиковалось ли подобное всегда, но у отца Василия сложилось мнение, что здесь все сценарии пишутся «на коленке» и за пять минут до начала передачи. Так что, когда все подготовили, на часах было восемнадцать ноль пять.
– А что вы можете сказать о воспитании подрастающего поколения? – как бы невзначай, с выражением огромного интереса на лице спрашивала ведущая, и отец Василий, теряясь и глотая окончания, говорил что-то о неразрывности таких понятий, как духовность и патриотизм, сам ужасаясь пошлости своих слов.
– А какие у вас отношения с остальными, так сказать, конкурирующими, конфессиями? – фальшиво улыбаясь, спросила ведущая, видимо предполагая, что батюшка расскажет, как давно он знает местного муллу Исмаила и какое огромное уважение они испытывают друг к другу, невзирая на некоторую напряженность в Палестине и югославский религиозный сепаратизм.
И тут священника понесло.
– Какие могут быть отношения с аферистами? – заикаясь от волнения, спросил он. – Если секта обещает за полтора месяца обеспечить город рабочими местами, а сама, по примеру «Белого Братства», превращает людей в зомби, то что это за вера такая?!
Он говорил и говорил – о сатанинских, по сути, обрядах под маркой служения творцу, о гордыне, движущей устремлениями почти всех известных псевдорелигиозных деятелей, – он говорил, не давая ведущей вставить ни словечка, говорил так, словно это была его последняя речь в жизни! И лишь закончив, лишь осознав, что сказал все, что хотел, священник с горечью