фитили держат сухими. Если вас не застрелят сразу, то ранят, изо-бьют до полусмерти и бросят в яму, а потом всё равно повесят… ну, может быть, обезглавят, как благородного человека.
Генри вздохнул и покачал головой, грустно усмехаясь. Бред!
Средневековый бред! Надо же было так влипнуть! И это он, уроже-нец третьего тысячелетия, которому выпала редкая удача учиться
на опыте предков!.. Без помощи его современников, хорошо знаю-щих и его, и друзей, здесь явно не обошлось. Интересно, кто конкретно все это подстроил? Кому он настолько мешал? Он ни с кем
старался не ссориться, ко всем относиться ровно…
– Тогда вы можете мне сказать… – он запнулся, покусывая
губу, стараясь создать наиболее нейтральную формулировку. – Что
сейчас с королевой Элеонорой?
– О ней позаботились, – уклончиво отвечал тюремщик и пояснил, перехватив обеспокоенный взгляд пленника и заметив, как тот сжал
кулаки: – Она жива и здорова. Скорее всего, сейчас на пути в столицу.
– Но почему тогда меня не отпустят? Если с ней всё в порядке? – Генри почему-то собеседнику не верил, хотя у того не было
никакого резона лгать.
– Потому что вам больше незачем ее сопровождать. К тому же, вы отличный козырь в руках ее противников. Как и ваши друзья.
Они сейчас, так же как и вы, подозревают всех подряд, и в ваших
рядах зреет раскол.
– Что же с ней будет… – пробормотал молодой человек, но
достаточно отчетливо, чтобы тюремщик услышал. Возможно, поэтому офицер принял странный вопрос-утверждение на свой счет и
решил удовлетворить любопытчтво заключенного.
– Конечно, я не обязан вас извещать, – произнес он, пожимая
плечами, – но я скажу: для вас это едва ли что-то изменит. Ее вы-дадут замуж за австрийского наследника.
35
Юлия Каштанова
Генри непонимающе нахмурился: и история, и книги говорили совсем иное.
– А как же молодой король?
– Хуан Луис Филипп? – парень снова невесело усмехнулся. – Вы
думаете, он ее дождется? – и добавил, с некоторой долей сочувствия
в голосе: – Я бы на вашем месте не брал всё это в голову. Радуйтесь
тому, что вы не будете этому свидетелем, – он сделал шаг в коридор, прикрывая за собой дверь, но задержался на секунду: – Я ничего не
имею против вас, граф, так что можете считать меня кем угодно – пре-дателем, личным врагом – мне всё равно. Я на службе, как и вы. Просто
мы служим разным силам мира сего. И повторяю, даже не думайте о
побеге. Если что-то будет нужно – обращайтесь, оружия я вам не дам и
отпустить не могу, а всё остальное – к вашим услугам.
Вот бы сейчас броситься на наглого мальчишку, одним ударом перебить ему позвоночник, завладеть оружием – а дальше поглядим, чья возьмет!.. Но Генри даже не пошевелился. Он лишь
молча проводил взглядом тюремщика, который вышел