Здесь уже все написано, зачем еще объяснять. Мы не возьмем на себя никакой ответственности, вам прекрасно это известно, – отрезал Эдвард.
Я все еще не отводила от него глаз, пытаясь разглядеть хоть немного знакомый образ. Найти хоть небольшую частицу прошлого тепла, как мне тогда показалось. Тщетно. Передо мной находился вампир во плоти: холодный, чужой и бездушный.
Он совсем не смотрел на меня, как будто Баррон сидел один, и если его взгляд устремлялся в том направлении, где сидела я, то он непременно проскальзывал мимо, как по пустому месту. Я старалась сдерживать свои порывы негодования, чтобы не задохнуться от них. Хотя стоило бы все-таки научиться контролировать свое самомнение, которое часто выпирало дальше, чем ему следовало бы.
– Могу я просмотреть бумаги? – робко осведомилась я, тут же испугавшись своей инициативы. За секунду в голове пронесся возможный разгневанный или небрежный взор Баррона и еще более небрежные и пренебрежительные лица вампиров. Однако все оказалось совсем не так.
Баррон аккуратно передал мне бумаги, как если бы я действительно имела здесь вес. Вампиры вообще никак не отреагировали. Лишь только Эдвард раз поднял невидящий взор и тут же убрал его.
Я принялась читать, стараясь с головой уйти в чтение, лишь бы только не замечать напряженной обстановки.
В документах речь велась о том, что Керранам предлагали пройти какие-то не то исследования, не то принять участие в изучениях. Слишком все абстрактно и расплывчато было в этих документах. Видимо, вампиры уже знали о чем речь, и здесь шли только лишь уточнения. Далее шло описание новых возможностей оборудования и того, что ученым удалось достичь, чтобы усовершенствовать его. В любом случае речь шла о какой-то опасности или опасностях. Только кому и что угрожало, я так и не поняла. И все эта информация помещалась на пяти больших листах.
Я вспомнила, что речь уже об этом велась и не один раз. Чего хочет добиться Баррон? Либо он так печется о безопасности вампиров, либо ему надоедают со своими услугами некоторые организации, либо вампиры настолько слабые, что не могут защитить себя сами, но не понимают этого.
В любом случае не трудно было догадаться, что беседа сейчас предстоит тяжелая, если она вообще предстоит. Эдвард, казалось, едва ли был намерен разговаривать. На их лицах проявилось напряжение и защита, с чем они готовились дать отпор устремлениям Баррона.
Пока я сидела и размышляла в таком духе, за спиной снова открылась дверь, и все вампиры явно оживились. Я была слишком глубоко занята своими думами, чтобы здраво воспринять их реакцию и обратить на нее должное внимание, так как было зачем.
Мягкой, еле слышной поступью в комнату вошел еще кто-то. Я не обращала на перемены внимания до тех пор, пока из-за спины не выплыла фигура и не нависла над нами с Барроном. Моя медитация над документами происходила почти с полным отсутствием в реальности, краем глаза я отстраненно заметила, что Баррон живо поднялся.
Мне стоило некоторых