Бергер встала, смахнула с джинсов песок и с улыбкой направилась к Норе. Но когда они встретились, на ее лицо, казалось, упала тень. Они заговорили. Нора Линден выглядела взволнованной – должно быть, что-то случилось. Бергер положила руку ей на плечо, точно старалась успокоить. Леннард достал направленный микрофон, лежавший рядом с ним на радиаторе, включил его, надел небольшие наушники и приоткрыл окно. Ему потребовалось мгновение, чтобы настроить микрофон и даже сквозь шум разобрать, о чем они говорят.
– …уже проверила. Но… ее там тоже нет?
Это был голос Норы Линден. Она говорила, то и дело прерываясь, должно быть, всхлипывала.
– Я… действительно расспросила… всех, кого могла.
– А как начет твоего бывшего? – поинтересовалась Фабьен Бергер.
Даже искаженный мембраной микрофона ее голос звучал мягко и мелодично (ей бы на сцене выступать, а не цветами торговать).
– Разумеется, я сразу же подумала на него. Звонила ему несколько раз – не берет трубку! Я ему оставила голосовое сообщение, но ты же его знаешь. На этого козла нельзя положиться. Однажды он уже забирал Иви из школы, не предупредив меня. Я тогда тоже переволновалась.
– Ну, вот видишь, скорее всего, она с ним и они пошли в зоопарк или еще куда-нибудь.
– А что, если нет?
Сказав это, Нора Линден разрыдалась.
– А что… что, если она?..
Слезы душили ее, не давая договорить.
Фабьен Бергер обняла подругу.
– Ты уже была в полиции?
Линден ответила не сразу.
– Да, они сказали, мне нужно еще раз хорошенько всех расспросить.
Она всхлипнула.
– Они сказали, более 90 процентов пропавших детей… приходят… Приходят сами через пару часов после пропажи. Офицер сказал, что до вечера они ничего не могут предпринять. О, Фабьен, а я уже не знаю, что мне делать!
Бергер подняла голову и обвела глазами многоквартирный дом. На долю секунды, казалось, ее взгляд пересекся с взглядом Леннарда. Даже зная, что она не видит его за занавеской, он вздрогнул.
– Ладно, пойдем домой и еще раз как следует подумаем, где она может быть.
Женщины под руку направились к дому. Малыш поплелся следом за ними. На его лице читалось недоумение. Леннард наблюдал за ними, пока все трое не исчезли из поля зрения. Затем он положил бинокль и микрофон на их обычное место на подоконнике и подошел к небольшому письменному столу в спальне. Темные шторы, как обычно, были задернуты,