Настоящий оборотень. Одинок ли путник в краю далеком. Ярослав Николаевич Кравченко

шёлковым облегающим платьем. Верх был подбит не менее выразительно и, как ни странно, накидкой с метательными ножами, но все прелести декольте они не сковывали. А я никогда и не думал, что чуть темная или скорее сероватая кожа Литы может зарумяниться, но на своей, вампирской манер. Поднимаясь до шеи, что венчали мелкие, но поигрывающие рубины цвет платья и сережек. И даже укладку венчала сопоставимая с ними брошь. И я было подумал, что без пристрастное лицо потеряется на всем этом великолепии. Но стоило добраться до кроваво алевших губ, и глаз, прямо-таки отсвечивающих черным, транслируя властность, и осознание своей красоты. Как в них можно было утонуть на ряду с чуть-чуть подправленными бровями. Внутри даже, что-то щелкнуло, но я принял то за совесть, о чем и сообщил:

      – И не жалко тебе всей этой красоты, тут со мной заляпывать?

      На что услышал совершенно рациональный ответ:

      – А куда мне еще в этом пойти, обычные люди не поймут? Хотя и ничего не скажут, если вампирша будет в платье по полю иль по навозу скакать, а к благородным, так там свиньи по чище живут, не то, что платье загваздать, как бы самой чистой остаться. Если не облапают, так слюной забрызжут. Мы то уже почитай пару столетий ничего не устраивали, здесь и ходим. А теперь, хоть есть перед кем, а если чего не так, то купцов много, прогуляюсь, кое–чего и получше найду.

      Задумавшись над словами, ни на каплю не поверил, что она собирается, что-то покупать. Так что, я любовался ей в волю, потихоньку добираясь и до еды. В голову один фиг ничего не лезло. А закончив, напившись и наевшись в волю, только и оставалось, что спросить:

      – Значит говоришь, около двух сот лет хороших балов не было, – покосившись на стрельнувшею в меня девушку, поправился. – Я к тому, что скучно поди без хорошей еды, на свете-то.

      – Почему это, –хищно улыбнулась мне Лита, – мы, как и все питаемся, и ягодой, и грибами, и рыбкой вяленой, все что ни наесть. Чай не полукровки. Просто иногда, нужно нечто большее, чтобы насытиться. Или, наоборот, ненужно ничего. А для этого дураков хватает, – покосилась она выразительно на меня, перечисляя, – кто руки протянет или нападет, а кто и просто не уймётся.

      Осмотрев оскалившуюся Литу, показавшую, что всех их ожидало, только и смог что на покоситься на клыки, проговорив:

      – М–да? А я уж было вздумал, исполнить свой супружеский долг и накормить мою мышку. Но раз уж ничего не надо, – приоткрыл я ворот, где после сегодняшнего столкновения и не продолжительного полета была чуть кровившая ссадина, и сейчас потревоженная, пролившая струйку, – то я, пожалуй, пойду.

      Заметив, как расширились зрачки у вампирши, и она тяжело задышала, только и смог разобрать от собравшейся с силами:

      – Куда?

      На что без обиняков и от ответил:

      – Ну мало ли кто еще голодный ходит? А то прям душа за вас болит, думал все злые и угрюмые, а оказывается, голодные и балов нет.

      На что только и услышал, от шибанувшей по столу супруги:

      – Измена.

      Задышав