Ректорский кабинет, в отличие от других помещений даже главного корпуса, совсем не поменялся со временем. Говорят, все в нем осталось так, как было при том самом Хермане Армфантене, основателе мертвой науки. Те же каменные стены с черными прожилками, узкие и высокие окна с видом на университетский город и улицы Тенета. Те же высеченные из камня статуи Ренана и Иреман Гранфельтских в приемной. Символы нового мира и возрождения мертвых земель. Хотя, на мой вкус, не стоило делать из людей таких великанов. Рядом с ними как-то не по себе.
– А что это? – Янис указал на выдолбленные в стене узоры. Они вились между Иреман и Ренаном и уходили наверх, под потолок. В некоторых местах узоры оплетались вокруг углублений, в основном пустых, но в некоторых еще сверкали камни рубинового цвета.
– Цветение чернисов.
– Это когда земля благословила союз Ренана с принцессой?
– Да. Но есть и другие версии той же истории, – с улыбкой ответила я. – К примеру, одна менее романтичная: Земля благословила не совсем союз. А ребенка, которого уже носила Иреман. Видишь ли, Янис, на месте Ренана было глупо выписывать себе заморскую принцессу и не заиметь с ней наследников. Сомневался он не в Иреман, конечно, а в себе. Столько лет на мертвой земле, столько всего неизведанного… это для нас жизнь здесь – рутина, для него все было иначе. Романтика на Холмах была нужна для других, а между собой эти двое уже все решили.
За мой спиной вдруг кто-то засмеялся. Я обернулась и увидела альтьера Хайнриха, он стоял, сложив пухлые руки на животе, и лукаво улыбался. А потом и вовсе погрозил мне пальцем:
– Ах, альтьера Морландер! Не вводите в заблуждение юношу. Официальные источники говорят о цветении чернисов как о чуде. Это прекрасная история, наполненная смыслом, это вдохновение даже для местных сухарей-ученых. И нет причин придумывать другие теории.
– А как же разумное сомнение?
– Только если сомнение действительно разумно. А у вас, альтьера Морландер, всегда был живой ум при чрезмерном желании оспорить все новоузнанное, – он посмотрел на Яниса: – Однажды Иделаида написала целую работу, в которой пыталась доказать, что на особый цвет растений влияет количество погребенных за день. Если число достигает некоего пика, чернисы окрашиваются в рубиновый цвет.
– Я назвала это научным подходом.
– Наука переплетена со словом Земли слишком тесно. Наша задача – не допустить ошибок и не отнять ее мертвый голос.
Что сказать – вряд ли довольно радикальный Херман Армфантен одобрил бы такие слова потомка. Но альтьера Хайнриха можно понять: его университет принимает не только охочих до мертвой науки, но и сотрудников Храма. Да на территории его университета расположен сам Храм! Альтьеру Хайнриху, как и Дару, нельзя жонглировать одним лишь мнением. В его интересах верить во всякое.
Ко всему прочему, любого Армфантена всегда можно заткнуть деянием предка: сивиллы. Их создание породило много проблем.