Друзья, подойдя ближе и сбавив тон, начали оправдываться, перебивая друг друга: «Ладно тебе, Всего на полчаса опоздали. Вчера до пяти утра с телками на пляже бухали… Там у одной такие были – “Даная” отдыхает! Ты таких любишь!»
Дядя Леша, смягчившись, звонко хлопнул друзей по протянутым ладоням. «Вы тачку не отпустили? – Задал он им вопрос, закидывая на плечо ремень своей сумочки. – Да, знакомьтесь: это – мой племяш, Серж! Сеструха мне его в нагрузку “паровозом” прицепила. Пошли, а то пока ждали, вспотел, как собака! И с баулами ему подсобите, там закусона – на дивизию!»
В очень тесном и жарком такси Серджиньо наконец узнал имена дядиных однокурсников. Артурик, как называл его дядя, был низенький (еле-еле доходил Сереже до груди) и носатый. Зато Вася был высокий (но все равно чуть-чуть ниже его), с рыжими волосами и нереально голубыми глазами.
Дядя вальяжно, вполоборота раскинувшись на переднем сидении рядом с угрюмым волосатым водителем, в красках и с энтузиазмом рассказывал о своих вчерашних «приключениях». Все громко смеялись, а Сережа, зажатый с двух сторон на заднем сидении, страдал. Во-первых, в машине нечем было дышать, а во вторых, – серпантин (к встречи с которым его организм абсолютно не был подготовлен).
«Извержение» случилось внезапно. На одном, лихо заложенном водителем повороте мамины котлетки, еще с утра с аппетитом им съеденные, нескончаемым фонтаном устремились в пространство между водителем и дядей, на роскошно обложенный красным ковром и украшенный красивой пластмассовой розой рычаг переключения скоростей… Машина, вильнув, чуть не улетела в пропасть. А зеленый, в полуобморочный состоянии Серджиньо пополнил свой словарный запас огромным количеством незнакомых ему ругательных слов и выражений.
Сарай, а точнее – бывший курятник с одним окошком без стекол и двумя пружинными кроватями, разделенными проходом (бочком) между ними, удалось снять на тот «неприкосновенный запас» который мама, бережно вшивая Сереже в семейные трусы, сопроводила нравоучением. «Сынок, – сказала она, – это – на черный день! Зная твоего дядю, остолопа, уверена, что он обязательно наступит!» – И вот ведь, оказалась права: деньги пригодились!
Дядька, по-футбольному пнув свою сумку под ту кровать, что располагалась дальше от окна-дырки, плюхнулся на нее, и вся пружинная конструкция протяжно
заскрипела и завизжала. «А че, Золотунчик, вполне комфортабль! – Констатировал он, снизу вверх глядя на застывшего, словно памятник с упершейся в потолок головой, племянника. – В этих хоромах человек десять разместятся!»
Серджиньо, загипнотизированный лампочкой, болтающейся на проводе точно на уровне его глаз, растерянно спросил: «Дядь, а туалет где?»
«Удобства» обнаружились